Исламская (суфийская) мистика с точки зрения
православного духовного опыта
С.А. Сергеев
http://azbyka.ru/religii/islam/sufizm-all.shtmlрезюме этой статьи:
Завершая сравнительный анализ суфийской и православной мистики отметим их основные особенности:
Суфийская мистика
1. отрицает реальное (бытийное) соединение Бога и человека, учит лишь о призрачном единении;
2. использует естественные средства для достижения мистических состояний, к которым относятся, прежде всего, коллективные радения, включающие движения тела;
3. в высших состояниях утверждает единство всего бытия, родственное языческому мироощущению;
Православная мистика
1. учит о реальном (бытийном) единении Бога и человека, когда Бог присутствует в человеке Своей нетварной благодатью;
2. утверждает вышеествественную благодатную любовь человека к Богу, считая ее Божественным даром Святого Духа;
3. в высших состояниях провозглашает совершенное соединение Божественной и человеческой природы как дар Божий по образу Богочеловека Иисуса Христа.
http://azbyka.ru/religii/islam/sufizm-all.shtmlДобавлено спустя 2 минуты:...............................................
оттуда:
"Подобно христианам, суфии могут говорить о состоянии единения с Богом. Однако и в этом случае значение термина принципиально иное. Суфийское единение есть не бытийное соединение Божественной и человеческой природы, а состояние собранности воедино человеческой психики, осознающей единство Бога. Суфии категорически отрицают, что их единение равнозначно понятию иттихад, переводимому как «соединение» или «слияние», которое и выражает реальное бытийное соединение Бога и человека. Их понимание единения также не тождественно понятию хулул, переводимому как «пребывание в чем-то», то есть оно не означает реальное пребывание человека в Боге и Бога в человеке. Оба понятия, иттихад и хулул, по мнению суфиев, свойственны именно христианской религии. Суфийское единение обозначается словом джам и переводится как «единство, собранность, собрание воедино». По определению аль-Худжвири, оно означает «сосредоточенность сознания человека (джам‘ и химмат) на желаемом»[15]. Такая сосредоточенность самодостаточна и не требует реального соединения с Богом и пребывания в Нем. Поскольку такая сосредоточенность есть сосредоточенность на единстве Бога, то вторым термином для обозначения единения становится само понятие единобожия (таухид), ибо оно отражает предмет сосредоточения человеческого сознания. Об этом аспекте единения аль-Худжвири говорит как о знании единства Бога.
В противовес суфийским понятиям, христианство утверждает возможность реального пребывания Бога в человеке и соединения с Ним: «Беспредельный, неприступный и несозданный Бог, по беспредельной и недомыслимой благости Своей, умалился в неприступной славе, чтобы можно Ему было войти в единение с видимыми Своими тварями, разумею же, души Святых и Ангелов, и возмогли они быть причастными жизни Божества», — говорит св. Макарий Египетский[16]. Бог Сам «входит в единение, восприемлет святые, благоугодившие и верные души, и, по изречению Павлову, бывает с ними в един Дух (1 Кор. 6:17), чтобы душа, достойная Бога и благоугодная Ему, могла жить в обновлении и ощущать бессмертную жизнь и соделалась причастницей нетленной славы»[17]. Как же достигается такое единение? Оно достигается только действием Божественной благодати, которой «необходимо войти в состав и в единение с естеством нашим», которая непрестанно сопребывает, укореняется и действует в христианине, «так что делается чем-то неотделимым, как бы единою с ним сущностью»[18].
Добавлено спустя 2 минуты 44 секунды:............................
и еще,
"В ином положении находятся суфии. Прежде всего, им надо непрестанно оправдываться перед исламским сообществом в том, что они не испытывают хулул (бытийное пребывание) и иттихад (бытийное соединение) с Богом. Такие обвинения в их адрес возникали достаточно часто, поэтому они вынуждены шлифовать свою терминологию, отклоняя обвинения в христианстве. Многие суфии вынуждены использовать своеобразные апологетические приемы для исламского сообщества, не связанного с мистической жизнью. Цель таких апологий – доказательство, что бытийное пребывание в Боге и соединение с Ним для суфия недостижимо, следовательно, суфизм имеет право на существование в исламском мире. Аргументы таких апологий весьма наивны и построены на ограничении Божественного всемогущества и вездесущия.
Так, имам аш-Шаграни говорит: «Как же можно говорить, что праведники утверждают о единении (с божеством). Это невозможно, потому что каждый знает, что сущность Аллаха противоречит сущности остальных творений и что она выходит за рамки человеческой осведомленности, потому что Аллах — всякую вещь объемлющ»[29]. Но очевидно, что именно потому, что Неограниченная сущность Бога противоречит ограниченной сущности творений, Он может пребывать в них. Если Бог всеобъемлющ, то тем более Он объемлет все творения, включая и человека. Именно выходя за рамки человеческой осведомленности и представлений, Бог пребывает везде, что совершенно невозможно человеку. Ни человек, ни одно из творений не является всеобъемлющим, а значит, и всюду пребывающим.
Известный суфийский шейх Мухиддин ибн Араби говорит: «Изначальный никогда не бывает местом для возникшего, и сам не бывает помещенным в возникшее… Кто утверждает о слиянии (хулул) — тот болен. Утверждение этого является неизлечимой болезнью. А о единении (иттихад) утверждают только вероотступники, так же, как те из невежд, кто утверждают о слиянии»[30]. В своих стихах ибн Араби говорит: «Оставь тех, кто говорит, что они и Бог едины, это невозможно». Его опровержения сводятся к «логическому» доказательству: «Наивеличайший аргумент, отрицающий слияние и единение, можно объяснить логически: в Луне нет от лучей Солнца ничего, и Солнце не переместилось к ней, а лишь Луна является ее местом отражения, так же и раб, в нем нет от его Создателя ничего»[31]. Разумеется, такие утверждения не выдерживают критики не только со стороны духовной жизни, где речь идет о Всемогущем и Всепроницающем Духе, но и со стороны естествознания. Физики и астрономии известно, что при отражении света фотон, достигший поверхности предмета, проникает внутрь его и поглощается атомом, исчезая в нем и переводя его в особое возбужденное состояние, а через некоторое время атом возвращается в основное состояние, вновь испуская фотон, то есть речь именно о соединении и поглощении.
Не менее известный суфийский имам аль-Газали говорит: «Невозможно единение Создателя с созданием»[32]. При этом он обосновывает свой тезис через то, что в окружающем мире невозможно единение не только одинаковых, но даже различных субстанций, хотя такой подход напрямую противоречит данным физики и естествознания в целом.
Итак, следуя суфизму, «вечное не воплощается, не соединяется с преходящим и не смешивается с ним» (слова шейха Абу Абдаллаха Хариса ибн Асада аль-Мухасиби). Однако несомненно, что для мистической жизни человека недостаточно одной психической концентрации на Боге как объекте желания. Ему нужно нечто большее. Человек жаждет соединения с Богом, и миссия мистической практики религии и заключается именно в том, чтобы предоставить это соединение. Вне этого соединения мистическая жизнь становится невозможной. В то же время самоочевидно, что для суфийской мистики всецело закрыт христианский путь реального бытийного соединения с личным Творцом. Опыт реального присутствия Бога в человеческой душе сразу же вызовет обвинения в христианстве и приведет к поглощению исламской мистики религией живого Богообщения. В таком случае остается другой путь, который оказывается единственным для суфизма.
Подчеркнем, что сама по себе исламская религия не дает реальных оснований для мистической жизни, а исчерпывается лишь соблюдением шариата, то есть следованием внешним формальным правилам. Христианство же представляет собой настолько мощную и глубоко разработанную мистическую религию, что всякое прямое заимствование из нее необходимо влечет ассимиляцию ислама. Отсюда для исламской мистики остается единственный выход — развитие и заимствование пантеистической языческой мистики...."
Πυξίδα μου, Κύριε, με τη δύναμη του Τιμίου και Ζωοποιού Σταυρού, Σου, και σώσε με από κάθε κακό