Я слишком много лет говорила своему мастеру качку-Саше по шею в татуировках, стальных браслетах и прочем одну и ту же фразу "Не крась меня в рыжий цвет", прежде чем он был приучен класть в покрасочную смесь побольше пепла. Посыпать голову пеплом - вообще наше фсё, как оказалось. На моих сединах он начинает приобретать цвет горького шоколада с коровой и крестом на этикетке, продающегося в нашем душепродажном супермаркете за какие-то большие деньги.
Поэтому, положив столько трудов и выверив формулу обретения моими волосами холодного коричневого оттенка до совершенства, вот просто так, за здорово живёшь, взять и сменить на нечто, да ещё с риском нарваться на убеждения, как мне к лицу последний писк подиумов под названием "Огни Парижа" - ни за что.
Я пошла в своё проверенное место.
Запись началась ещё в пятницу, аккурат, когда солнцу приспичило затмиться где-то в Южной Тасмании, а голову приплющило, к сожалению, даже в другом полушарии, в частности даже людям нашего посёлка. Что и было обозначено криками в открытых летних окнах благополучных домов "Зачем ты брала мои часы". Ну и далее вместе с восходом солнца крайне раздражённая мать семейства пытала домочадцев про хронометр.
Деваться уже было некуда. Пришлось вставать, чтобы заглушить привычными утренними процедурами весь этот затменческий балаган в обиталищах богатых и знаменитых.
И апосля я начала названивать своему парикмахеру, чтобы сделать запись.
Записалась.
Потом я поиграла в гестапо с клиенткой, дабы вытянуть из неё клещами, в силе ли её сегодняшний визит или нет.
После гестапа запись к парикмахеру пришлось отменить.
Я сидела с сильно отросшей сединой, смотрела на себя в зеркало и мне было горько. Старуха-клиентка рулила моей жизнью.
Она вершила мою судьбу, ходить мне крашеной или пугать вселенную.
Горечь сменилась злобой, и я включила режим "Стерва, левел 50" - я знала девушку, которая позвонила этой вершительнице судеб.
Старуха поняла, что под неё копают, легла на спину, подняла лапки и заскулила: "Вы что, считаете меня неплатёжеспособной?"
После этого нужно было быть готовой к сюрпризам.
И они случились.
Чтобы не притомлять вас всеми подробностями, я скажу, что примерку мы сделали перед торговым центром, разложив булавки на брусчатке, она имела скорбный вид, жаловалась на здоровье и дала мне ровно половину необходимой суммы денег.
Потом она залезла в мерседес с шофёром и поехала по июльской жаре восвояси.
А я пошла красить голову.
Войдя к парикмахеру в кабинет, я поняла, что затмение всё ещё рулит. У волшебника руки-ножницы был мятый вид.
- Ой, что-то мы, похоже, плохо спали сегодня!
- Мы вообще сегодня не спали, - пробубнил волшебник в шкаф с тюбиками.
Он плавно передвигался по каморке, как космонавты станции "Мир", перемешивал в своей невесомости пепел с другими колерами. Снял резинку с моих волос, разделил их на проборы и начал вмазывать состав в волосяной покров.
Пока он вмазывал, я узнала, что разгульные друзья моего парикмахера сначала затащили этого честного отца семейства на окраину города есть какие-то очень вкусные и необыкновенно дешёвые бургеры, а потом завлекли его в бар "Микстура" (там дорого и весело) - на часик - откуда он выполз в 4 утра, как до дома добрался помнит плохо и всё в этом духе.
Рассказ занял как раз намазывание всей головы, после чего мне дежурно предложили чай-кофе.
Дебаты со старухой-клиенткой отняли у меня кучу времени, я не успела ни позавтракать, ни пообедать. Поэтому вместо чая, и уж тем более, кофе, хотелось каких-нибудь щей. На худой конец пиццы...
Парихмахер даже был готов рвануть за ней для меня через дорогу, но потом похмелье прижало ему что-то в черепной коробке, он начал на меня злобно шипеть и покрикивать. В итоге я выбила себе возможность пойти через дорогу сама, как была с крашеной башкой и в пеньюаре.
По губам парикмахера читалось, что я дура.
Я вышла из цирюльни в стоячий июльский воздух.
На улице никого не было.
Я перешла дорогу, я была одна на светофоре.
В супермаркете до меня не было никому дела. Я обошла его весь, купила роллы с креветкой и три груши и вернулась обратно.
Парикмахер тоже ушёл куда-то перекусить. Покраска головы - процесс не быстрый. Можно поесть, покурить, попить кофе, позвонить куче народу, или выйти за задний двор и насладиться жизнью.
Поэтому когда прошло положенное время, и мы снова все собрались вокруг кресла и зеркала, мы все были сыты, добры и счастливы.
И казалось, что затмившееся светило в Тасмании уже должно бы и заткнуться, но нет!
- Это чо это!?
Парикмахер стоял с расчёской в одной руке, феном в другой и смотрел в мой пробор так, будто там он увидел змею, притаившуюся среди моих седин.
И мы оба полезли в зеркало смотреть, чо это там такое, и увидели, что волосы покрасились вместо элегантного горького шоколада в золотисто-горчичный.
Такой цвет был у рендж ровера старухи-заказчицы, на котором она приезжала ко мне перешивать своих ношеных соболей.
Мы с парикмахером некоторое время ошалело смотрели друг на друга, потом начали ржать, потом начали выяснять, что могло вызвать такую обалденную метаморфозу.
Потом он мне рассказал случай из личной практики, когда девушка пришла стать блондинкой, а стала морковного цвета, потому что работала на хим. производстве.
В итоге он развёл краску ещё раз, намазал мне мою голову цвета бронзового жука, и я сообщила, что сидеть тут ещё два часа не вижу смысла, а посему поеду-ка я домой.
И вот опять я выхожу на улицу с головой в краске, сажусь в автобус, где только я и кондуктор, еду домой, по пути захожу в маркет, где покупаю себе молоко и кусок сыра. Продавщица не то чтобы не вглядывается в мой бардак на голове, она перед собой-то уже мало что видит.
Затмение катилось к концу.
Соседи, видимо, тоже нашли чёртов хронометр, достали из холодильника беленькой, и в деревне наступила такая тишина и покой, которая бывает только жарким июльским вечером, когда все бойцы попадали, и воевать больше некому.
...может мне в парикмахеры податься? 
и нормально все воспринимают... А у более молодых - что-то не то... 
...Хотя, свой рыжий я пока еще не довела до совершенства