ЧЕРНЫЙ ЧЕМОДАНЧИК
После Испании, по прошествии некоторого времени, уже с контр-адмиралом
Александром Аркадьевичем довелось побывать в Нидерландах, когда БДК
Балтийского флота с официальным визитом посетил Роттердам. Визит в Роттердам
запомнился в силу ряда непритязательных событий, по-своему характерными
именно для 90-х годов.
Долго шли по реке Ньиве-Маас, пока, наконец, не ошвартовались в самом городе.
Набережная добротная, в сером камне. Она чем-то напоминала мне Петербург.
Город, большой и незнакомый, вытянувшийся вдоль реки, таил в себе возможности
для множества открытий.
Всѐ началось с обычных протокольных визитов командования похода городским и
военным властям. Старший на борту, командир корабля и сопровождающий их
переводчик - вот и весь состав делегации, определѐнный для этого мероприятия
голландцами. Обычно в еѐ состав входил ещѐ наш офицер международного отдела,
как мы его между собой называли - наш министр иностранных дел или проще -
международник.
- Спойлер
- Он выполнял обязанности офицера протокола: следил за выполнением программы
мероприятий, чтобы выдерживалось время, отведѐнное для данной встречи, иначе -
вся программа развалится. Международник отвечал за вручение обязательных в
таких случаях памятных сувениров. Конечно, вручал сам глава делегации, а
международник по негромкой просьбе командира доставал из портфеля или
чемоданчика, его тогда называли не иначе, как дипломат, приготовленные сувениры
и передавал их для вручения представителям принимающей стороны. Глава
делегации передавал ему полученные протокольные подарки.
Как правило, в качестве сувениров и памятных подарков вручались небольшие
гербы на деревянной основе, реже - книги. Офицер-международник складывал все
эти подарки в портфель или дипломат и носил с собой до возвращения на корабль.
На сей раз аналогичную обязанность предстояло выполнять мне. Это неудобно, так
как переводческая миссия требует полной самоотдачи, тем более в таком важном
деле, как протокольные официальные мероприятия. При подготовке к
протокольным визитам обнаружил, что нет на примете подходящего портфеля для
подарков.
Так как на БДК жили в кубрике на 15 человек, то эту проблему стали решать всем
миром ещѐ в море. У Саши, нашего бравого офицера морской пехоты, заметил
дерматиновый дипломат чѐрного цвета. Неширокий, но способный уместить дары
хозяевам визита. Саша без колебаний вытряхнул всѐ из него прямо на койку.
- Проверь, чтобы ничего внутри твоего не осталось, мало ли что! - попросил я его по
привычке. Он скользнул крепкой ладонью по внутренним отделениям этого «кейса»,
так тогда называли дипломаты, и вручил его мне.
- С тебя конфетка!
- И пиво! - вставил связист Шурик, свесившись с койки. Я взял дипломат и пошѐл к
адмиралу за сувенирами. Увидев меня, Александр Аркадьевич неожиданно
сморщился и, презрительно кривя губы, бросил:
- А другие брюки у Вас есть? Казалось бы, понятно, по кораблю ходишь в рабочем
платье, а на мероприятия одеваешь форму «первого срока».
- Забирайте сувениры, умудритесь их не потерять! - желчно изрѐк адмирал.
Забрав сувениры, я удалился. Начало не задалось. Бывает.
В назначенное время, сияя военно-морским блеском, трио -адмирал, командир
корабля и переводчик с чѐрным чемоданчиком в руках, вышли на стенку. Нас
ожидали три машины. Сопровождающие нас голландские офицеры руководили
рассадкой по авто.
- Что в чемодане? - сразу поинтересовался у меня один из голландцев.
- Сувениры! - с непосредственным выражением лица и абсолютно чистым взором
ответил офицеру. Сели, поехали. Прибыли к старшему военно-морскому
начальнику. Поднимаемся в здание штаба, проходим по нешироким коридорам.
Заходим в приѐмную. Адъютант предложил оставить мой чѐрный чемоданчик здесь.
Я объяснил ему, что у меня там сувениры и с кейсом прошѐл в кабинет на встречу.
Всѐ прошло, как обычно. Все всем рады и всѐ хорошо. Это вам, а это вам.
- Удачного пребывания в Роттердаме!
- Спасибо, до встречи на приѐме на нашем корабле!
Я убираю полученную эмблему - герб старшего военно-морского начальника
Роттердама в кейс. Мы выходим, посадка по машинам и направляемся к старшему
сухопутному начальнику. Пока едем - перевожу беседу адмирала с
сопровождающим нас голландским офицером. Приезжаем. Всѐ повторяется в
точности, только у хозяев форма уже зелѐная, а не чѐрная. Опять сразу же следует
вежливое предложение забрать у меня чемодан. Снова говорю, что там сувениры и
с чемоданчиком впархиваю в кабинет. После военных настала очередь гражданских
властей. На этот раз про чемодан спрашивает секретарша, а рядом стойку
выдерживает один из сопровождающих нас офицеров связи. Даже руку тянет,
чемоданчик принять очень хочет.
И снова с кейсом в руке следую к мэру, там его заботливо ставлю возле своего
кресла. Достаю сувениры, укладываю в кейс полученные дары. «Вот и всѐ, - подумал
я, - закончилось это ношение товаров». Однако, как я ошибался!
Как уже упоминал ранее, за нами приехало три машины. Возле корабля мы с
адмиралом, командиром БДК и голландским офицером садились в первую, вторую
заняли два голландских офицера связи, в последней машине ехали, кроме
водителя, два пассажира в штатском. Мы спускаемся по лестнице и голландский
офицер, обращаясь ко мне, говорит:
- Ты не выпускаешь портфель из рук. Там что-то важное?
- Более чем! Там ваши подарки!
- Давай тогда сядем в последнюю машину, в первой очень тесно, пусть адмирал
отдохнет.
Адмирал, как это нередко случается в жизни, несколько некстати воспылал
желанием узнать, о чѐм идет речь без его участия. Я объяснил смысл предложения
офицера связи. Тут адмирал сказал:
- Езжай с ним! С командиром и офицером связи они сели в головную
машину, которая рванула с места. Я направился ко второй машине.
- Нет, эта машина едет в парк. Иди в последнюю машину! В ней на заднем сидении
сидели два крупных господина с совершенно невзрачными лицами. Офицер связи
проворно сел рядом с водителем.
«Спектакль, - понял я, - режиссура на ходу. - Экспромпт, но на уровне». Мне
оставалось садиться на заднее сиденье. Там явно тесновато для троих.
- Садитесь в середину, там удобнее! - сказал один из людей в штатском,
освобождая мне место.
- А портфель ваш мы положим в багажник, ведь он правда никуда не денется? -
поддержал его второй джентльмен очень неброской внешности, преданно глядя мне
прямо в глаза очень холодным взглядом.
- Конечно, но, господа, уверяю вас, там только сувениры, которые голландская
сторона нам вручила.
У меня приняли кейс, кинули его в багажник. Мы расселись в очевидной комбинации
«сиди и не дергайся». Визит дружбы, одно слово. Едем, дружим молча. Вот и
корабль. Приехали когда машины, следовавшие перед нами, уже показали нам
хвост.
«Прокол, - подумал я. - Мне сказали, что второе авто едет в парк, а пустая машина
без пассажиров примчалась к кораблю». Вроде все вместе приехали, но перед
нашей машиной уже никого. Выходим. Естественно, я вышел из машины последним,
и она тут же сорвалась с места, едва не отдавив мне ногу, и умчалась.
- Настырные вы ребята, - по-русски сказал я.
Мило улыбаясь, сообщил офицеру связи, усиленно изображавшему недоумение и
сочувствие, что теперь возвращение моего портфеля - его личная забота.
- Да я, да мы, - начал он. - Сейчас позвоню, скажу, предупрежу, строго прикажу!
Я его дальше не слушал и пошѐл на корабль. Прямо к адмиралу.
- Товарищ адмирал, выполняя ваше указание, занял место в подставленной мне
машине. В итоге, портфель убыл с машиной, как только я из неѐ вышел.
- Вечно у вас тут! - процедил адмирал, пережѐвывая содержание моего бодрого
рапорта.
- Товарищ адмирал, - продолжил я, - при встрече с голландским адмиралом
сегодня попросите вернуть портфель. Он не мой!
- Буду я ещѐ вашим портфелем заниматься!
- Там все подарки, товарищ адмирал! Подарки Балтийскому флоту!
Адмирал прожѐг меня взглядом и раздраженно бросил:
- Идите!
Я пошѐл в кубрик. Саша смотрел на меня внимательно и вдумчиво слушал мой
рассказ, полный красок и свежих впечатлений. История близилась к развязке. Пока
ещѐ портфель фигурировал в моем рассказе, вернее он был его главной сюжетной
линией.
Саша молчал и слушал. Связист горестно глядел с койки, понимая, что счастливого
конца эта история сегодня иметь не будет. Вот мой рассказ подошѐл к развязке.
- Портфель уплыл, как в море корабли, - радостно заржал Юра-физкультурник.
- Саша, обещали вернуть! - я завершил на очень оптимистической ноте эту сагу о
портфеле.
Морпех смотрел куда-то вдаль.
- Хороший был чемодан! - вздохнул он под конец. Портфель голландцы изучали
три дня. Незадолго до окончания визита и выхода в море офицер связи меня вызвал
к трапу и лично передал мне портфель.
- Подарки целы? - мрачно спросил я его. - А то господин адмирал сильно
сокрушается по поводу подарков, да и портфель-то не мой, неловко перед
человеком. Взял не свою вещь, а тут свинью с портфелем подложили.
Голландский затейник что-то плел про гараж, и замок, про ключи, которые какой-то
Ганс уволок. Я подхватил портфель, открыл, окинул взглядом содержимое и
поспешил избавиться от подарков и портфеля. Подарки отдал адъютанту адмирала,
портфель вернул Саше. Тот раскрыл его и потряс над койкой.
- Виски там не положили? - с надеждой вопрошал оптимист-физкультурник Юра. Из
верхнего отделения вместо чудесных даров голландских бойцов невидимого фронта
выпали какие-то свалявшиеся два комка черного цвета. Мы подошли поближе,
чтобы рассмотреть эти не совсем обычные предметы.
- Это не виски! - не унимался Юра.
Саша взял один из загадочных предметов брезгливым жестом двумя пальцами,
окинул его внимательным взглядом профессионала.
- Носки, явно ношенные, - заключил он во всеуслышание. Затерявшиеся в недрах
этого непременного спутника тогдашней офицерской жизни довольно давно, носки
приобрели форму скомканной и раздавленной салфетки. Саша завершил
исследовательскую часть метким броском их в обрез для мусора.
- Могли бы и постирать, - разочарованно резюмировал офицер.
Адмирал, наш достойнейший Александр Аркадьевич, потом по возвращении в
Балтийск заявил командующему флотом на разборе, что меня и близко нельзя
подпускать к международным мероприятиям.
Командующий флотом поинтересовался у меня, чем это так понравился Александру
Аркадьевичу. Что-то определенное ответить трудно, но командующий в своих
решениях не опирался на эмоциональные заявления, это и есть мудрость. Каждый
способен действовать в пределах своего уровня компетенции. Если этого уровня
недостаточно, неизбежны ошибки и просчѐты. Ошибаются все. Это аксиома. Одни из
своих ошибок делают выводы и учатся чему-то. Другие - склонны винить во всем
других. И очень немногие способны учиться на ошибках других, чтобы потом,
избежав одних ошибок, наделать свои собственные. Но это уже другая история.
зимой, как раз в Пост
А лет так через 25 - уже очень хорошо зашло! И именно эти описания природы и философские отступления ни о чём! События/экшн там я, ведь, уже и так знаю, а художественное описание, сделанное мастером, может поразить своей виртуозностью не меньше страсти-мордастей! 
И у меня тоже. Ощущение сладостного предвкушения,похожее на то,когда идёшь в лес по грибы.
