Кто из нас глядя на холодные мраморные статуи не задавался вопросом, какие отношения связывали их с заказчиками?
Многие. В том числе масса исследователей античности.
Было бы огромным разочарованием узнать, что наши любимые древние греки и римляне обошли эту сексуальную девиацию стороной. Поэтому с радостью сообщаю: не обошли.
Даже термин специальный есть: агалматофилия (от греч. ágalma «статуя») - сексуальное влечение к статуям.
Оно явно было в тренде. Римский писатель Плиний Старший (22-79 гг до н.э.) рассказывал, что скульптура Афродиты авторства греческого мастера Праксителя была настолько откровенной, что заказчики с острова Кос от нее отказались. Тогда ее купила община Книда, где статуя стала популярной туристической достопримечательностью. Такой популярной, что мужчины регулярно пытались предаться с ней разврату. Точнее как минимум один пытался, но где один, там и регулярно.
Другой греческий писатель конца II в. н.э., Афиней, рассказывал о неком Клисофе из Селимбрии, который заперся в храме с мраморной статуей на Самосе и попытался вступить с ней в интимную связь, но
«из-за холодности и сопротивления камня, он тут же отказался от этого желания и, положив перед собой небольшой кусок мяса…»
– на этом, пожалуй, прервем цитирование. Допустим, это мясо он прожарил до medium rare.
Как ни странно, ни одного упоминания об аналогичных инцидентах с женщинами найдено не было. На Давида все только смотрели, получается. Девочки, горжусь нами.
Самый знаменитый случай описал уважаемый Овидий в своих «Метаморфозах» (2-8 гг. н.э.). Это миф о Пигмалионе, греческом скульпторе с Кипра.
До упоминаемых событий Венера прокляла женщин на Кипре и заставила их торговать своим телом. Что очень травмировало тонкую душевную организацию Пигмалиона. Он принял целибат и «постель его долгое время была пуста».
А чем дольше пуста постель, тем более необратимые изменения происходят что в мужской, что в женской психике. Начиная от «все козлы / все стервы» до «даже статуя сойдет». Угадайте, на каком полюсе оказался скульптор Пигмалион, если на какой-то день терзаний он вырезал себе из слоновой кости женщину. (Почти Папа Карло, но есть нюанс).
Овидий в жизни разбирался хорошо, поэтому написал не «очень красивую женщину», а обтекаемо «какую свет не видал». Потому что Овидий понимал, что Пигмалион был на той стадии, когда сам факт женских форм был критерием успеха. Когда в твоей постели бывает ноль женщин, и тут в доме появляется статуя голой бабы, она выигрывает в любом случае.
В отличие от окружавших его продажных доступных женщин, статуя никому ничего не предлагала и на внешние раздражители не реагировала. На таком контрасте Пигмалион естественно сразу воспылал, начал осыпать статую поцелуями и фантазировать, как было бы замечательно, будь она живая.
Любая фантазия всегда выигрывает у реальности. Интернет и виртуальное общение в наше время успешно обрабатывают то же самое искажение. Невидимого / нереального собеседника мы можем наделить всеми качествами и интонациями, которые требуются нашему травмированному сознанию. (А сознание у всех нас травмированное, потому что у всех нас было детство и родители). Потом обычно наступает разочарование, когда выдуманный образ критически не совпадает с реальным.
Молчаливая женщина из слоновой кости быстро стала для Пигмалиона идеальной партией. Он и подарки ей дарил, и наряжал ее, и в кроватку спать укладывал (без подробностей). Имени у нее, кстати, не было. Галатеей её назвал в 18 веке Жан-Жак Руссо.
Наконец в день праздника Венеры Пигмалион принес жертву на ее алтарь и попросил богиню послать ему жену, хотя бы похожую на обожаемую статую. Венера запрос удовлетворила, и когда Пигмалион вернулся домой, он обнаружил, что заботливо уложенная в давеча пустую постель статуя потеплела и превратилась во вполне себе живую женщину.
Пигмалион был вне себя от счастья, немедленно женился и у них родилось трое детей.
Постигло ли его разочарование, Овидий умолчал. Видимо хотел донести мораль, что живая женщина лучше статуи.
#Пересказ_мифов
https://t.me/artisnewsexy/1737