от как бы три базовых элемента тех, кто стали бенефициарами приватизации в 90-е годы. Я могу вам сказать, что я по поводу олигархов 90-х годов, у меня было несколько смешных бесед. Одна из них была, соответственно, с Аллой Гербер, которая мне начала что-то говорить, какую-то речь свою очередную в защиту евреев. А я ей говорю: «Алла Ефремовна, у вас есть одна проблема, которая состоит в том, что, если вы объясните, почему из всех российских олигархов только один был не еврей, и то, его судьба печальна….».
Н.Росебашвили
― Михаил…
М.Хазин
― Я прошу прощения. Это – важная тема. «Соответственно, если вы не дадите, у вас не будет ответа на этот вопрос, то у вас будут проблемы с народом, с вашими вот этими вот тезисами». Алла Ефремовна говорит: «Миша, ну евреи же такие умные». Я говорю: «Алла Ефремовна, не пойдет». «Ну вот, а Потанин… Ну хорошо, ну ладно, я не знаю, как это объяснить». «Тогда молчите».
Е.Бунтман
― Ну это тот же самый антисемитский дискурс…
М.Хазин
― Причем тут антисемитский? У вас тут фактура, из восьми олигархов – семь евреев.
Е.Бунтман
― Точно так же про революции большевиков говорят, конечно.
М.Хазин
― Причем тут революция большевиков?
Е.Бунтман
― Потому что то же самое говорят, про состав ВЦИК говорят…
М.Хазин
― Вот там есть объяснение. Оно четкое и понятное. А здесь какое объяснение?
Е.Бунтман
― Возможно, государственный антисемитизм 70-х и начала 80-х…
М.Хазин
― Да не было государственного антисемитизма как массового…
Е.Бунтман
― НРЗБ говорили про…
М.Хазин: Нрзб
― это локальная штука…
Е.Бунтман
― Проявление государственного антисемитизма.
М.Хазин
― Не было государственного антисемитизма. Это была локальная штука, локальный проект. У вас были, соответственно, сложные игры… Считайте, что это были санкции против Израиля, вот в такой форме. От этого они не становятся менее омерзительными с точки зрения людей, но государственного антисемитизма в СССР не было.
Е.Бунтман
― Ну, это как сейчас европейские левые говорят: «Это – не антисемитизм, это – антисионизм против преступного израильского государства…».
М.Хазин
― Еще раз повторяю. Причем здесь преступное? Вот только давайте не будем на государственном уровне… Если выгодно с кем-то иметь дело. Как там говорил Эйзенхауэр про Сомосу: «Это, конечно, сукин сын, но это – наш сукин». Израиль сначала был нашим сукиным сыном, а потом стал не нашим сукиным сыном. Но это не играет никакой роли в рамках системы отношений. Понимаете? А вот эта тема важная, потому что она ставит вопрос, без ответа на который вы дальше продвинуться не сможете. Это – реальная проблема. Вот она реальная. И мне уже сейчас говорят люди, которые разбираются в том, что происходит на Украине, они говорят: «Мы боимся». «Чего вы боитесь?».
Добавлено спустя 2 минуты 48 секунд:https://echo.msk.ru/programs/personalnovash/2412491-echo/