Несостоятельность буддийской критики христианского теизма

[Лесник]

16 декабря 2009 г.
Барицкий Сергий, диакон
Важной для православного осмысления проблеме буддийского богоотрицания, принципиально выделяющей эту религию из рядя прочих, посвящена статья студента I курса МДА диакона Сергия Барицкого.
Как известно, Восток — дело тонкое, а восточные религии, со своей изощренной мудростью, более того. И, стоит отметить, что у российского интеллигента само сочетание этих слов невольно вызывает трепет как нечто древнее, мистическое и вместе с тем элегантное. В этом смысле буддизм, несомненно, привлекателен своей таинственной традицией. Эта привлекательность питается к тому же характером того образа, который сформировался вокруг буддизма: образа религии немиссионерской, ненасильственной, толерантной.

Однако весьма странно в таком случае наблюдать активное распространение буддизма по всему миру, причем России в этом процессе отводится не последняя роль. По мнению нынешнего Далай-ламы XIV Тэнцзина Гьямцхо, наша страна должна стать «одним из главных оплотов Дхармы, откуда Учение распространится по многим странам мира...»[1].

Такой неприкрытый прозелитизм очевидным образом нуждается в реакции православной мысли. Причем не только относительно вопросов современности, но и более глубоких, коренных вопросов мировоззрения и мировосприятия. Среди них наиболее важной для православного осмысления является проблема буддийского богоотрицания, принципиально выделяющая эту религию из рядя прочих.

Попытаемся ответить в соответствии с учением Православной Церкви на некоторые распространенные аргументы буддизма относительно существования Бога-Творца. Но прежде необходимо уяснить особенности истории этих самых аргументов, а также особенности их применения к христианскому богопочитанию.

* * *

Известно, что систематическая апология буддийского атеизма, как составная часть доктрины, оформлялась в полемике с индуизмом. Именно этот собирательный термин закрепился за обновившейся в начале новой эры индийской религией, которая включила в себя всевозможные местные культы и верования[2]. Своим появлением индуизм обязан буддийской экспансии, точнее реакции ортодоксального брахманизма на нее. И центром реакции здесь стал именно вопрос бытия Бога[3].

В обновленной религии существенным стало учение о божественной триаде — Тримурти (санскр. त्रिमूर्ति 'три лика'), каждый из членов которой принципиально равен другим. Творческое начало здесь олицетворял Брахма, начало хранительное — Вишну, начало разрушительное — Шива. Брахме-творцу, как отдельному божеству, храмы почти не посвящались, хотя он часто упоминался в религиозной литературе[4].

В своем богословии вишнуиты фактически сливали во едино функции Вишну, Шивы и Брамы. Вишнуитский трактат «Нараяния» (одна из частей «Махабхараты») влагает в его уста следующие слова: «Я тот, кто достиг проявленья; вечный, я пребываю в небе; затем в конце тысячи юг преходящий мир я снова вбираю. По завершении (срока) пребывания во мне всех существ, подвижных и неподвижных, один я снова творю преходящий мир силою (знанья)»[5].

Нечто подобное мы встречаем и в «Вишну-пуране — одной из основных культовых книг вишнуизма: «Ты (Вишну) — творец всех существ, ты — защитник, ты — разрушитель; в (периоды) творения и в прочие ты, о Владыка, носишь исконные образы Брахмы, Вишну и Шивы»[6]. Вишну здесь провозглашается вершителем творения, сохраняемым и сохраняющим, имеющим все воплощения[7]. Такое смешение свойств индуистской Тримурти было характерно и для последователей культа Шивы, который так же мог сочетать в себе все три космогонические функции.

Вишнуизм рассматривает Вишну как абсолютный мировой дух, а все мироздание и множество второстепенных богов — его эманациями. Бхагавадгита пантеистически[8] представляет Вишну: его бесконечное тело состоит из соединения тел богов, демонов, полубогов, героев и живых существ[9]. В текстах указывается, что весь мир возник от Вишну и пребывает в нем, что «Вишну — творец существования и предбытия мира, он — мир»[10]. Ему возносится слава как «высшему Атману, Вишну, тому, кто является (причиной) творения, существования и гибели мира, тому, из кого состоит мир, источнику существ»[11]. Он — творец и творение, и защитник и защищаемое, и поглотитель и поглощаемый[12]. Его сущность непреходяща, нерожденна, нетленна, вечна и неизменна[13].

Таким образом, в глазах христианина вишнуизм обретает вполне пантеистический характер, когда некая божественная сущность разливается в мире, сама является миром, состоя из его частей. Сам творец мира становится в итоге его безжалостным уничтожителем, вместе со всеми творениями. В такой поистине дурной бесконечности нет места любви Создателя к Своему творению, нет и быть не может места идеалу жертвенности. Его аватары — лишь мифические призраки, причем их призрачность не позволяет Вишну возвыситься до вочеловечения Христа, не позволяет в этом умалении достигнуть вершины любви.

Справедливости ради можно сказать, что в своей критике вишнуитского теизма буддийские мыслители были во многом правы. Их правота заключалась в обнаружении в последнем ложных и взаимопротиворечащих элементов индийского язычества[14]. Тем не менее в этих попытках очищения религии от нагромождений путаной мифологии и магии они все же не приблизились к Истине, а напротив, отдалились от нее в глубину пустого безбожия.

Так или иначе, очевидно, что нет никаких оснований для отождествления христианского богопонимания и индуистского теизма. Что, впрочем, не упраздняет окончательно действенность буддийских противотеистических аргументов[15]. Рассмотрим их подробнее.

* * *

Наиболее известным и распространенным текстом данной направленности является произведение Нагарджуны (II-III вв.) «Опровержение идеи Бога-Творца и творения Вишну»[16]. Это философско-полемический труд; его доводы основаны на строгом дискурсе, методологической основой которого является развиваемый Нагарджуной принцип причинно-зависимого происхождения (пратитья-самутпада).

Приведем лишь некоторые тезисы, а именно те, которые допускаются буддистами в полемике с христианским богопониманием[17].

Так как известны настоящие причинно-следственные отношения творений (например, дом создается человеком, гнездо — птицей и т. д.), говорит Нагарджуна, то нет надобности приписывать Богу создание того, что имеет вполне естественное происхождение.

Если быть строго последовательным в этом рассуждении, то мы придем к выводу, что все, что мы (или мир животный) видим и используем в творческой деятельности, должно иметь какую-то причину — материю. Какова же в таком случае причина материи? Отрицающий Творца буддизм не может дать ответ на этот вопрос, в отличие от христианства, где такой Причиной является Бог. Творческая мысль человека, ум есть свидетельство родства его с Богом[18], посредством бессмертной души (читай — дух[19]). Что же касается «творчества» в мире животном, то здесь мы сталкиваемся с инстинктами, приспособлением и реализацией заложенных единожды функций.

Далее Нагарджуна утверждает, что Бог не может «делать несуществующее существующим», вследствие взаимной противоположности этих понятий. Что является несуществующим, говорит он, то таковым и остается. Так же и существующее остается таковым.

Так считают буддисты, признающие абсолютность пустоты и Дхармакаи. Но тогда неизбежно следует, что сама абсолютность в силу своего статуса не может быть подчинена каким-либо законам. Христианство утверждает таким Абсолютом Бога-Творца, Который, следуя вышесказанному, не может быть подчинен законам и категориям сотворенного Им мира, частью которых является закон взаимной противоположности. Он абсолютно выше этого. Поэтому необходимо признать то, что, будучи Творцом, Бог может преодолеть эту дилемму, что и имело место «в начале...», когда «из ничего» (лат. ex nihile; греч. ex ouk onton; слав. 'из не-сущих'[20]) был произведен мир, то есть несуществующее стало существующим. «Ты от небытия в бытие нас привел еси...», —говорится в тайной священнической молитве Евхаристического канона. И христианство в этом видит не нарушение законов мироздания, но проявление абсолютного творческого могущества Творца, Который, по словам преподобного Максима Исповедника, «как Сверхсущий привел в бытие сущности сущих из не-сущих, а в силу положения о [Его] Сверхсущности Он еще более беспредельно превосходит [всё]»[21].

Христианство утверждает превосходство Создателя в Своем бытии как над существованием, так и над несуществованием, и потому в Своем действии Он никак не ограничен ни тем, ни другим. Тезис Нагарджуны вполне логичен в полемике с индуизмом, где теистическая идея изрядно дополнялась пантеистическими элементами, что, конечно, не свойственно христианскому пониманию Бога, свободного от любого растворения в мире и смешения с ним, в силу чего Он действительно может быть его Творцом.

Следующим положением критики теизма является утверждение, вытекающее из теории причинно-зависимого происхождения: в силу природы того, что само не произведено, Творец (не возникнув Сам) не в состоянии создавать других. Например, Нагарджуна говорит о невозможности возделывания земли сыном бесплодной женщины.

Обращает внимание центральное априорное заявление: в силу природы того, что само не произведено. В нем очевидным образом обнаруживается «авторский» подход в анализе: Нагарджуна умозрительно помещает Бога в искусственно созданные условия, где Он вполне подчинен законам бытия. Однако такой триумф разума являет в себе глубокую проблему всей буддийской мысли — ее чрезвычайную интеллигибельность, и в этом — ограниченность[22]. Ведь если обратить внимание на доводы Нагарджуны, то очевидно, что они есть продукт строгого аналитического осмысления и критики. И если бы Бог вмещался в эти рамки, то данные аргументы имели бы силу, но это бы означало Его подчиненность определенным закономерностям, а следовательно неабсолютность и небожественность, что противно православному богопониманию. Последнее же утверждает одним из свойств Божиих самобытность, самостоятельность и независимость бытием в абсолютном смысле слова[23], что никак не вступает в конфликт с Его свойством Творца.

Наряду с этим, необходимо все же признать некоторую справедливость принципа причинной зависимости, подтверждение чему мы можем обнаружить в окружающих нас предметах и явлениях. Однако вместе с тем Православие утверждает и действие промыслительных сил Бога в мире, существенно ограничивающих данный принцип.

Трактат еще одного представителя школы мадхьямака (основателем которой считается Нагарджуна), Шантаракшиты (VII-VIII вв.), «Мадхьямакаланкаракарика»[24] содержит некоторые аргументы противотеистического характера.

Говоря о единственности природы Творца, автор отмечает, что, «будучи связанными с последовательными результатами (своего) творения, (такие) постоянные (вещи как бог-творец) не являются единичными сущностями».

Применительно к христианскому богопониманию этот тезис выглядит следующим образом: будучи связанным с последовательными результатами Своего творения, Бог-Творец не является единичной сущностью, а следовательно, не является Богом — Высшим Существом.

Таким образом, по мнению буддистов, Творец в акте творения необходимо и сущностно связывается со Своими созданиями. Однако непонятно, на основании чего делается такое заявление. Ведь доказательств этому мы не обнаружим даже в окружающем мире. К примеру, кузнец, изготавливающий подкову, не передает последней своей сущности, также и плотник, строящий дом, не наделяет его сущностью плотника. Бог есть Творец, но в акте творения Он не передает Свою Сущность твари. Иначе человек был бы богом по природе, что немыслимо.

Второй довод трактата направлен на опровержение свойства постоянства Бога-Творца. Шантаракшита пишет: «Поскольку каждый результат отличен (от других), такие сущности выпадают из (категории) постоянного». Применительно к христианскому богопониманию этот значит, что в силу отличности творений друг от друга, их неодинаковости Сам Творец непостоянен, как и Его творения.

При этом буддисты забывают о том, что творец всегда выше своего творения. Как уже отмечалось, между Богом и Его творением нет сущностного родства. Родство между Богом-Творцом и тварью есть родство не сущностное, но родство по творению: мы имеем родство с Богом как с Первопричиной нашего бытия. Помимо этого, отличность-непостоянство творений друг от друга никак не свидетельствует о непостоянстве Бога, но есть проявление творческой мысли Создателя. Итак, разнообразие творений не является причиной непостоянства Бога, т.к. между ними нет сущностного тождества.

Весьма важным аргументом противотеистической полемики буддистов является утверждение несовместимости качеств постоянства и творчества. Как Бог, спрашивают они, вечный и постоянный может творить, не изменив при этом Своему постоянству?

Говоря о непреложности и постоянстве как о Божественных свойствах, православная мысль имеет в виду свойства Божественной Природы. И действительно, нигде в Предании Церкви мы не встретим утверждения о Сотворении мира из Существа Бога (иначе нарушалось бы постоянство Божественной Природы, а творение становилось бы совечным и единосущным Творцу). Понимать таким образом изменчивость Природы Творца нет никаких оснований.

По словам преподобного Иоанна Дамаскина, «тварь... приведена в бытие из несущего волею и силою Его, и изменение не касается Божественного естества. Ибо рождение состоит в том, что из существа рождающего выводится рождаемое, подобно по существу. Творение же и произведение состоит в том, чтобы извне и не существа того, кто творит и производит, произошло творимое и производимое, совершенно неподобное по существу»[25]. В таком смысле качество произведения есть проявление динамичной и совершенной воли Творца как свойства не Его существа, но Его сил (наряду с разумом и чувствами)[26].

Известный российский буддолог Торчинов Е. А. в качестве подобного рода аргумента указывал на необходимость цели для всякого действия, наличие которой свидетельствует о несовершенстве деятеля, из чего ученый логически делал вывод о том, что Бог, творя мир, являет свое несовершенство, что противоречит самой идее Бога. А значит, или Бог не творит мир, или он несовершенен, то есть не является Богом в теистическом понимании. Если же Бог творит мир без мотива и цели, то Он подобен маленькому неразумному ребенку, который сам не понимает, что он делает, а это также несовместимо с понятием о Боге[27].

Утверждая данный тезис, Торчинов исходит не из категории цели, а из несколько отличной от нее категории выгоды. Однако такая постановка вопроса возможна только лишь в случае отрицания Бога как Всесовершенной Личности и рассуждения о безличном божестве либо личности несовершенной. Понятие христиан о Боге как о вседовольном, то есть не нуждающемся абсолютно ни в чем, делает бессмысленным данный аргумент, поскольку при таком свойстве Бога нет и не может быть оснований для рассуждений о «выгоде для Бога».

Наконец, и человек может предпринимать действие не с целью выгоды, но с целью бескорыстной жертвы, что является актом любви. Возможность «человеческого» преодоления корыстного прагматизма позволяет утверждать то же самое в отношении Творца, и наоборот, неприменимость этого аргумента даже к человеку не позволяет переносить его на абсолютного Бога, о Котором святые отцы говорили, что Он создал мир и людей из желания поделиться с ними Своею любовью[28].

При этом, однако, следует отметить, что любовь и преизбыток Божественной благости не являются «причинами» бытия мира в философском или естественно-научном значении этого понятия. Иначе получалось бы, что Абсолютный Творец, так же как

и Его творение, был бы подчинен закону причин и их следствий, что Он нуждался бы в каком-либо объекте, на который Ему требовалось бы излить Свою любовь. Справедливое суждение об этом высказал один из современников: «...тварного мира могло и не быть, Бог мог бы его и не творить, однако, внутренняя жизнь Пресвятой Троицы не стала бы беднее»[29].

Таким образом, нет возможности определить ту (или те) истинную и конечную причину, неуклонно определившую творение, которое есть акт свободный, и для Бога ничем не обусловлен. По словам В. Н. Лосского, «Бог потому Творец, что пожелал им быть» [30]. И это, пожалуй, единственный наиболее верный ответ на данный вопрос.

В мире конечных вещей мы можем наблюдать несовершенство деятеля всякого целесообразного действия. Впрочем, нет никаких оснований подчинять этому принципу непознаваемую Божественную Природу. При этом православное учение призывает к «вере в то, что Бог, будучи благ и преблаг, хотя Сам в Себе пресовершен и преславен, сотворил из ничего мир на тот конец, дабы и другие существа, прославляя Его, участвовали в Его благости»[31]. Причем именно вере как доверию Богу и Его благому Промыслу отводится здесь центральное место. Вере как смирению разума перед необъятной тайной творения.

Цель же творения, как следует из Писания, прежде всего, есть прославление Божества в самом творении[32], а также блаженство тварей посредством их причастия Божественной благости[33]. Поэтому вопрос, поставленный Е. А. Торчиновым, не получающий, быть может, «адекватного» ответа по всем правилам дискурса, упраздняется (снимается) верой как основой христианской религии.

И это последнее обстоятельство характеризует существенную отличность Православия от буддизма, который зачастую упрекает христианское богословие в частой нелогичности и догматических «натяжках», что особенно ярко проявляется в вопросах теодицеи. Порой эти упреки действительно справедливы, но лишь в смысле алогичности православного богопонимания. Однако там, где речь идет о мире духовном, а не феноменальном, где присутствует Нечто неописуемое (или описуемое, в лучшем случае, отрицательно), там невозможно обойтись одной логической последовательностью. Выдаваясь за рамки дискурсивного познания, мысль, облеченная в систему, не может не прибегать к этим самым «натяжкам». Правда их нулевое логическое значение в буддизме в христианстве оборачивается торжеством веры как «уверенностью в невидимом» (Евр. 11, 1).


* * *
Таким образом, буддийские полемические тексты открывают несостоятельность их критики теизма. И сам Будда, и его последователи в своих рассуждениях о Боге попадали и попадают в плен к своим собственным «стройным» концепциям. Их стройность — отражение буддийской мудрости, но, к сожалению, мудрости одномерной, горизонтальной. Такое теоретизирование направлено исключительно на себя, на человека. И как два зеркала, обращенных друг на друга, являют бессмысленный и нескончаемый ряд отражений, так и буддийская мысль, направленная на саму себя, никогда не сможет, вырвавшись на поверхность дольнего, стать сверхумной.


http://www.bogoslov.ru/text/519693.html

[бумз]

В христианстве причина спасения Божья любовь, Дар, благодать.
Подарок, а не заслуженная награда.

Это вы такой вывод сделали исходя из эпизода с разбойником? Я склонен доверять ещё и информации о многочисленных переживаниях людей состояния клинической смерти описанные в книге "Жизнь после жизни". В этих переживаниях тоже был свой "рай".

Иуда не раскаялся и усугубил самоубийством.

Это очень странное решение Иуды, который к тому же почувствовал, что был не прав относительно Христа. Раскаяние превратил в самоуничтожение. Учитывая его когда-то близкую связь со Христом и тем, что он говорил. В том числе и о том, что другие "не смогут вместить" (новозаветный апокриф? возможно.)

Добавлено спустя 30 минут 41 секунду:
Ибо я наименьший из Апостолов, и недостоин называться Апостолом, потому что гнал церковь Божию.
Но благодатию Божиею есмь то, что есмь; и благодать Его во мне не была тщетна, но я более всех их потрудился: не я, впрочем, а благодать Божия, которая со мною.(1 Кор. 15:9-10)

То есть во всех трудах праведных Павлу помогала благодать Божья, потому что Бог лишь смиренным даёт благодать. Быть смиренным - труд души.

Как в Адаме все умирают, так во Христе все оживут, каждый в своем порядке: первенец Христос, потом Христовы, в пришествие Его.

Но скажет кто-нибудь: как воскреснут мертвые? и в каком теле придут?
Безрассудный! то, что ты сеешь, не оживет, если не умрет.

Так и написано: первый человек Адам стал душею живущею; а последний Адам есть дух животворящий.

"Халявщиков" не будет. Только Христовы. По сути, а не по форме. Поэтому и буддисты тоже не хуже православных.

[даВим]

бумз писал: Только Христовы. По сути, а не по форме.

В этом вся “суть” богословских споров, что они ведутся только по форме (формулировкам),
суть с сутью НЕ спорит в принципе, потому что от одной Сути и постигшие Суть НЕ спорят.

Любой спор это состязание форм выражения Сути — спор-т(ел), и это допустимо,
лишь один спор НЕ допустим — о Боге — такой спор это и есть “хула на Духа”,
которая НЕ имеет прощения — значит Мир обращает в Войну.
Спор религий — вот “вечный двигатель” всех войн, внутренний реактор.

Мы все равны перед Богом, и нет среди нас первых и последних!

[Лена Н]

бумз, причём тут посмертный опыт?
Книжники и фарисеи, знавшие все пророчества о Мессии, и видевшие чудеса, приговорили Христа к смерти.
Разбойник смог в прикованому ко хресту человеке увидеть воплотившегося Бога, - Вера.

Сам умирая в страданиях, смог проявить сострадание ,,Он ничего худого не сделал,, Лука 23,41 - Любовь.
Не смотря на свое прошлое он не отчаялся в спасении, хотя уже не было времени на исправление и ожидании плодов покаяния - Надежда.
,,Помяни меня Господи в Царстве Своём,,

Не вопрос кто кого хуже. Вы с халявой можете носиться в ,,секте,, дк,
А обзывать православие сектой, это совсем не знать о чем там писалось в Библии.

Добавлено спустя 2 минуты 2 секунды:
даВим, вам самому важна только форма, раз такие разные сути хотите привязать к одному знаменателю.

[Лена Н]

Это очень странное решение Иуды,

То есть во всех трудах праведных Павлу помогала благодать Божья, потому что Бог лишь смиренным даёт благодать. Быть смиренным - труд души.

Протоиерей Павел Алфеев:

Спойлер

Болезнь Иуды — общая болезнь всего народа еврейского. Не свободны были от нее и остальные ученики Христа и великие даже праведники древнего мира. Болезнь эта вызвала отвержение Мессии всем народом и крестную смерть на Голгофе. Болезнь эта состояла и теперь состоит в извращении мессианской идеи, в превратном понимании Мессии как земного царя, в замене Его духовного царства земным, чувственным. И чем сильнее была натура, тем пламеннее было желание и стремление провести в жизнь такое ложное понимание мессианской идеи, тем яростнее были нападки на всех противников и разрушителей ее. Царство Мессии есть царство земное — это душа всего еврейского народа и вечная мечта каждого еврея. И в примере апостола Павла мы видим оправдание такого взгляда: натура сильная, честная, искренняя, но заблуждавшаяся, стоявшая на ложном пути. Апостол Павел сам о себе так пишет: Вы слышали о моем прежнем образе жизни в Иудействе, что я жестоко гнал Церковь Божию и опустошал ее (Гал. 1:13). Я даже до смерти гнал последователей сего учения (Христа), связывая и предавая в темницу и мужчин и женщин (Деян. 22: 4; 9: 21). Я наименьший из Апостолов и недостоин называться Апостолом, потому что гнал Церковь Божию (1 Кор. 15: 9). Но благодать Божия коснулась его сердца, и он стал самым ревностным апостолом, более всех потрудившимся в распространении Евангелия среди народов (1 Кор. 15:10; Рим. 15:18—19), избранным сосудом благодати (Деян. 9:15), от утробы матери предназначенным к высокому апостольскому служению (Гал. 1:15).

Иуда, без сомнения, имел бы такое же значение для христианского мира, всего человечества, как и апостол Павел, если бы он удержал свое высокое положение в звании апостола. Иуда является выразителем мессианской идеи в извращенном виде и представителем всего народа. Если бы он понял и усвоил мессианскую идею правильно, то, может быть, совершил бы поворот и во всем иудействе, как это видно на примере апостола Павла.

Если так, то понятно, почему Христос должен был избрать и избрал Иуду в число двенадцати. Ведь если о ком-либо Христос и должен был позаботиться, так это об Иуде. Если кого-то Он должен был перевоспитать, исправить и направить на путь истины, так это Иуду. Если в ком-то нужно было рассеять ложную идею о Мессии, так это в Иуде.

Но почему же, можно спросить, апостол Павел на призыв благодати ответил покаянием и верой во Христа, а Иуда на призыв Христа ответил предательством Его? Почему Иуда не исправился в своей превратной устремленности, почему он не исцелился от своей болезни под благотворными лучами Самого Христа, а апостол Павел изменился? Почему Иуда, апостол Христа, сделался предателем Христа, а Савл, гонитель Христа, стал апостолом Христа, когда положение и значение их представляются одинаковыми вследствие их естественных дарований?

Ответ на это дает историческая действительность: при одинаково высоких природных дарованиях Иуда и Павел существенно различались между собой в своей нравственной основе: Иуда был эгоист, а Павел — самоотверженный и безкорыстный идеалист. Иуда служил своему “я”, а Павел — своей идее. Иуда весь погрузился в земные и чувственные интересы жизни, а дух Павла парил в высоте непорочного служения Богу. Я преуспевал в Иудействе более многих сверстников в роде моем, будучи неумеренным ревнителем отеческих моих преданий (Гал. 1:14). Я жил фарисеем по строжайшему в нашем вероисповедании учению (Деян. 26:5). Если кто другой думает надеяться на плоть (т.е. на права по плоти), то более я, обрезанный в восьмой день, из рода Израилева, колена Вениаминова, Еврей от Евреев, по учению фарисей, по ревности — гонитель Церкви Божией, по правде законной — непорочный. Но что для меня было преимуществом, то ради Христа я почел тщетою. Да и все почитаю тщетою ради превосходства познания Христа Иисуса, Господа моего: для Него я от всего отказался и все почитаю за сор, чтобы приобрести Христа и найтись в Нем не со своею праведностью, которая от закона, но с тою, которая через веру во Христа, с праведностью от Бога по вере (Флп. 3: 4—9). Вот каков апостол Павел по своей нравственной природе.

Иуда же в данном случае представляет совершенную противоположность. Он не отрекался от всего ради Христа, но и последовал за Христом ради приобретения всего через Него. Он не служил Христу безкорыстно, но, наоборот, Самого Христа стремился поработить на служение себе, т.е. своим земным интересам. Он не помышлял о ревности служения Богу и совершенно не думал о какой-то правде законной и не стремился быть непорочным. Он мечтал только об одном: поработить себе через Христа весь мир, собрать все сокровища земли и моря и жестоко отомстить всем своим врагам!

Наконец, избранием Иуды как представителя и выразителя ложной мессианской идеи Христос показал, в чем состоит зло мира и погибель народа еврейского, а безуспешностью исправления Иуды в его ложном исправлении Христос самым делом доказал силу и владычество греха над человеческим родом и необходимость его избавления от деспотической власти диавола. То сердце, которым овладел сатана, не может принадлежать Христу, и там, где сатана, нет места Христу!

[бумз]

Но благодать Божия коснулась его сердца, и он стал самым ревностным апостолом, более всех потрудившимся в распространении Евангелия среди народов (1 Кор. 15:10; Рим. 15:18—19), избранным сосудом благодати (Деян. 9:15), от утробы матери предназначенным к высокому апостольскому служению (Гал. 1:15).

Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я - медь звенящая или кимвал звучащий.
Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви,- то я ничто.
И если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы.

Служение осуществляется посредством любви Божьей. Которая

долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит.

А это уже большой труд души.

[даВим]

Лена Н писала: даВим, вам самому важна только форма, раз такие разные сути хотите привязать к одному знаменателю.

Это чё вы хотели сказать — если говорю о Сути сутей, то мне важна форма?

В Мире есть разные формы, роли, Стихии, даже разные противоположные Начала, НО
всему есть ОДНО НАЧАЛО НАЧАЛ, в котором соединяется, а точнее ИЗ которого исходит ВСЁ:
и Бог и Сатана, и Превышнее и Преисподнее, поэтому Мир Цел, если вы в это не верите,
то Мир для вас НЕ МИР, а Война. Не думаю, что вы этом ваша цель, на так выходит ибо НЕ ведаете.

“И был день, когда пришли сыны Божии предстать пред Господа;
между ними пришел и сатана.” Книга Иова
Мы все равны перед Богом, и нет среди нас первых и последних!

[Лена Н]

даВим, я верю, что в начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. Безначальный.
Вы утверждаете ,что в начале была мысль, Бог осознал ,что Он есть. У вашего Бога есть начало.
Что тут может быть общего?
А войны устраивать на форуме я не собираюсь, потому что не нужно, это общее.

[даВим]

Лена Н, вы цепляетесь к словам не желая понять другого, навязывая своё как догму.
Для меня Бог и Безначален и Начало Начал (кстати названные друг друга не исключают),
и Личность и Безличностное в зависимости от того о чём речь.
Но против НЕжелания понять все доводы бессильны.

Лена Н писала: войны устраивать на форуме я не собираюсь

Вы её просто постоянно ведёте, война это ваше представление о Мире,
уж не знаю присущее или внедрённое, но
вы даже нейтральную позицию воспринимаете как атаку на вашу правоту.
Я вашу правоту не отвергаю, но и не принимаю её за полноту целого.

[Лена Н]

даВим, кому можно навязать свое, как догму?
Нонсенс.
Если я войну не веду, не вызываю никого на войну, даже не воспринимаю серьёзно форумские баталии , то кто и где войну ведёт в вашем воображении?
Странный вы......

[Голока Вриндавана]

Спор религий — вот “вечный двигатель” всех войн, внутренний реактор.

Я думаю, что желание спорить по поводу - чей путь к Богу лучше, общий симптом духовной бездеятельности.
Этот спор имеет место быть в отсутствии движения по этому пути. если человек продвигается на пути к Богу. то ему интересно и он занят этим процессом, увлечен и на позитиве и тут никаких войн не может быть .
Но война, вражда - это плод по которому узнают что скрывается за формой- добродетель или страсти.

[Лена Н]

Бог безначален, ибо не было времени, в которое не было бы Бога.

[dzadzen]

Когда человек заговорит с тобой, не думай о его теле, не оглядывай его тело, а смотри в его душу, проверяй его душу, вживайся в его душу – и тогда будешь его понимать. И когда ты говоришь с человеком, не думай ни о своём, ни о его теле, а думай о своей душе и его душе, повторяя про себя: «Это душа душе говорит, душа с душой общается». И тогда ты почувствуешь присутствие Бога между вами. И будешь понятым и понимающим".

Святитель Николай Сербский

[даВим]

Лена Н писала: я … даже не воспринимаю серьёзно форумские баталии

И напрасно, вы вообще помните и осознаёте чему Иисус учил — судимы будете не только по делам,
или словам вслух сказанным, или на форуме написанным, и даже не по мыслеформе,
но главное по мере собранной Сути или упущенной (непреумноженный талант).
Форум вам предоставляет такую удобную возможность, а вы к ней всерьёз не относитесь.

[Iren4]

даВим,
ВАУ! даВимушка аватарку поставил!
Маладец!

[Марк]

У расстрелянного в Киеве главаря ДРГ было много имен и одежда монаха
https://eshedrugpa.wordpress.com/2015/12/11/dorje-zhambo-ubit/
Он был главой Духовного управления буддистов Украины и настоятелем единственного в Украине официально действующего буддистского монастыря Шейчен-Линг, который находится в поселке Ольгино, что на Донетчине, передает «Обозреватель» со ссылкой на «Лига».

«В боевых условиях я не сижу в позе лотоса, но медитация может быть и в разговоре, и в движении. Война вообще позволяет серьезно заниматься медитацией. Есть специальные медитации, которые связаны с военным делом, они повышают ресурсы бойца », — рассказывал журналистам Мужчиль.

По некоторым данным, Мужчиль принимал участие в митингах против Януковича в Донецкой области, с того момента, как в Киеве начались бои на Грушевского. Лесник утверждал: отвечая в «Правом секторе» за разведку, он знал о готовящемся вторжении «зеленых человечков» в Крым еще за две недели до самого вторжения, и докладывал об этом руководству.

Он был главой Духовного управления буддистов Украины и настоятелем единственного в Украине официально действующего буддистского монастыря Шейчен-Линг, который находится в поселке Ольгино, что на Донетчине, передает «Обозреватель» со ссылкой на «Лига».

«В боевых условиях я не сижу в позе лотоса, но медитация может быть и в разговоре, и в движении. Война вообще позволяет серьезно заниматься медитацией. Есть специальные медитации, которые связаны с военным делом, они повышают ресурсы бойца », — рассказывал журналистам Мужчиль.

По некоторым данным, Мужчиль принимал участие в митингах против Януковича в Донецкой области, с того момента, как в Киеве начались бои на Грушевского. Лесник утверждал: отвечая в «Правом секторе» за разведку, он знал о готовящемся вторжении «зеленых человечков» в Крым еще за две недели до самого вторжения, и докладывал об этом руководству.
С началом войны главарь диверсантов стал разведчиком в ДУК ПС, но этим летом его изгнали из организации.

«Он был 100%-м ФСБшником», — заявил источник издания.

Убитый неоднократно приезжал на территорию РФ, использовал три паспорта на разные фамилии.

В последних записях Мужчиль радовался взрыву в харьковском магазине «Рошен» и пожару в киевском кафе L´Kafa. Официально в СБУ не говорят о возможных целях террористов, упоминая лишь эпизод со взрывчаткой у Киевского суда Харькова – предотвращенного теракта.

Как отмечает издание, главная сложность штурма киевской квартиры с главарем группировки была в том, что в ней находился маленький 7-летний ребенок одного из террористов. При этом, по оперативной информации, вся квартира должна была быть буквально напичкана взрывчаткой, которой хватило бы на то, чтобы как минимум обрушить весь подъезд со всеми квартирами сверху и снизу.

Напомним, как сообщали «Комментарии», в ходе спецоперации был убит боец «Альфа».

Погибший был главой Духовного управления буддистов Украины и настоятелем единственного официального буддистского монастыря.

Убитым главарем диверсантов Киеве оказался Олег Мужчиль, он же Сергей Амиров, он же Дорже Жамбо-лама, он же друг Лесник. Об этом пишет ЛІГАБізнесІнформ со ссылкой на источники.

[Мир]

Шикарная статья http://www.orthodox.or.th/index.php?content=liter ... ent=Buddhism_Orthodoxy&lang=ru

Аналогично http://lazarev.org/ru/interesting/full_news/schas ... m_monahom_jonge_mingyur_rinpo/

[blackkat]

буддисты и христиане раскачивают друг другу духовные ценности,первые верят в реиенкарнацию и мечтают выйти из череды перевоплощений напротив вторые не верят в то и другое и мечтают о вечной жизни на небесах, имено жизни в качестве себя же