(Пустопорожнее: открытие скобки
1. Чикколини
Почти закончила с изживанием любви к замечательному итало-французскиому.пианисту Альдо Чикколини.
Поначалу был полнейший восторг и сгребание граблями пальм первенства по доброй половине исполняемых им произведений.
https://rutracker.org/forum/viewtopic.php?t=4202362
2. Сати
Разошлись на бесконечно исполняемом им Эрике Сати, которого считаю талантливым разгильдяем и вообще мерзейшим типом с некоторыми симптомами распада личности.
3 Сати и Алле
О поливаемом сабже (Сати) замолвлю сквозь зубы доброе слово.
Сати придумал жанр «фоновой» (или «меблировочной») музыки, которую не надо специально слушать. Сати разработал собственную систему композиции: для каждой пьесы он сочинял несколько коротких пассажей, после чего просто пристыковывал эти элементы друг к другу. Сати также первооткрыватель и предтеча минимализма. Его ненавязчивые мелодии, повторяющиеся сотни раз без малейшего изменения и перерыва, звучащие в магазине или в салоне во время приёма гостей, опередили своё время на добрые полвека.
Все это очень мило. Но никак не означает, что его нужно слушать в обстановке концертного зала, предполагающей полную внимательность, погруженность и ожидание чего-то для себя значительного.
Когда Сати и подобные ему негрузительные пьесы Гранадоса
скромный, не требующий к себе внимания пианист незаметно наигрывает вместо легкого джаза на фуршетах, не мешая неспешному движению тел, мыслей и легкой беседы, -
там ему, при всех трех его столь знаменитых гимнопедиях, самое место.
Сам он, надо отдать должное, был преисполнен иронии не только к другим, но и к себе
/два автопортрета, на одном из которых фразочка, которые многие могли б отнести и к себе/
Как другой, отечественный безумец: Николай Фёдоров,
Сати повлиял абсолютно на всех и на все. От Дебюсси и Равеля до Шестёрки (Пуленк, Мийо, Онеггер. и др.),
Кейджа и Шостаковича.
И за это он мне еще более противен (потому что бросает тень и на них).
Николай Фёдоров хоть человек был хороший.Чего о Сати ну вот никак не скажешь.
Николай Фёдоров (рисунок Л. Пастернака)
