Триумф и трагедия Михаила Жванецкого.

[Марк]

Главное предназначение Жванецкого – закрыть эпоху, сделавшую его знаменитым.
«Рок-н-ролл мёртв, а я ещё нет, Рок-н-ролл мёртв, а я ещё нет,

Те, кто нас любит, смотрят нам вслед,

Рок-н ролл мёртв, а я – ещё нет».

Культовый пророк публики периода загнивания позднего СССР Борис Гребенщиков в этих строках отразил всю драму пережившего себя былого кумира, впечатанного в своё время, как муха в янтарь. Время прошло, мир изменился, а кумиры прошлого остались такими же, какими были давно. Они с удивлением осматривают себя, ставших рудиментом прошлого в новой эпохе, и удивляются произошедшему как чуду. Их аудитории больше нет, прежним почитателям они больше не интересны, новые зрители равнодушны, другие времена и другие кумиры заполняют внимание публики. Попытки удержаться вызывают разочарование и жалость, а порой и досаду. Многие испытывают отвращение.

Отсутствие способности понимать себя адекватно – беда любого таланта, выразившего своё время и своё поколение. Поколение уходит, оно меняет условия существования. Старые истины переоцениваются, а для новых есть новые выразители. Старые становятся тем, что во дни своего триумфа описал Андрей Макаревич – ещё один переживший своё время былой кумир былого поколения: «Кукол снимут с нитей длинных, и, засыпав нафталином, в виде тряпок сложат в сундуках». Макаревич теперь сам стал такой пронафталиненной куклой прошлого, вызывающей досаду былых почитателей до степени зубной боли. Мог ли он предположить в отношении себя такое в разгар популярности?

Михаил Жванецкий – это такое же лицо позднесоветской эпохи, как Алла Пугачёва. Эти два имени – символы вырождения и упадка Империи. Шуты и арлекины стали символом эпохи, голосом времени, выразителями тайных дум и стремлений народа. Они вытеснили лётчиков и полярников, космонавтов и художников, геологов и моряков, физиков и лириков. Пошлость взошла на трон и стала править умами и душами.



Когда-то Жванецкий точно выразил мечты своего поколения. Точнее, не всего поколения, а той его части, которая приписала себя к настоящим выразителям своего времени – советской интеллигенции, скучающей от отсутствия острых ощущений, сексуальной революции и потребительского изобилия. Они считали себя жертвами эпохи, а власть – виновником их напрасно проживаемой жизни, укравшей у них право на счастье.

Все, кто мог не только держать фигу в кармане, но и талантливыми намёками описать её наличие и образ, не вынимая рук из карманов, стали героями времени. «Пугались нас ночные сторожа, как оспою болело время нами» - точно описал ощущение своей миссии этой группой Владимир Высоцкий, один из череды подобных кумиров, чей яркий талант внёс свою долю в сокрушение дряхлой советской культуры, а следом за этим и государственности - потому что оказалось, что именно на культуре стоит государство, а не на экономике, армии и чиновниках. А культура – это ценности и уважение к ним.

«Вселенский опыт говорит, что погибают царства не оттого, что тяжек быт или страшны мытарства. А погибают оттого (и тем больней, чем дольше), что люди царства своего не уважают больше». Так ещё в далёком 1968 году выразил своё «Предчувствие гражданской войны» Булат Окуджава – ещё один кумир того времени. Надо сказать, что все они действительно были чрезвычайно талантливы и место лидеров общественного мнения занимали по праву. Им никто его не дарил, они взяли его потому, что были популярны и признаны. Но оказалось, что талант и мудрость, талант и нравственность - далеко не совпадающие понятия. Яркий талант способен ярко разрушать, а жизнь в разрухе – трагедия почитателей такого таланта.

После того, как смехачи раскачали власть, народ осмелел и снёс свою государственность. Да, на самом деле народ был на это спровоцирован властью. Власть готовила убийство страны, и смехачи, барды, эстрадники были ею востребованы. Михаил Бахтин здорово описал, как карнавал убивает создавшую страну и народ идею. Приступ смеха оставляет ощущение усталости, надорванности, опустошения. Смех никогда не лечил, не спасал, не избавлял. Смех был наркотиком, создающим иллюзию бегства от непереносимости бытия. После того, как человек уходил в смех, бытиё распадалось.


Жванецкий после распада СССР какое-то время торжествовал. Это было время его триумфа. Даже в самых смелых мечтах он не думал, что на его веку настанет эта пора. Но не надо сводить всю суть Жванецкого к борьбе с государством – он никогда не ставил такой задачи. Он верил, что воюет с недостатками человеческой природы. Чванством чиновников, заскорузлостью обывателей, фальшивыми навязанными ценностями, в которые не верят ни те, кто их навязывает, ни те, кому их навязывают. То есть Жванецкий - либерал самым естественным образом, ибо он за свободу.

Со временем Жванецкий стал терять склонность шутить. Его юмор стал натужным и грустным, потерял искромётность, в каких-то местах стал пронзительно лиричным. Его всё чаще становится жалко. В его строках появилась тоска. Это не просто тоска по ушедшей молодости и заканчивающейся жизни. Это ощущение какой-то ошибки всего произошедшего. Жванецкий не настолько глуп, чтобы этого не ощущать, но он не настолько силён, чтобы признать ошибку всего пройденного жизненного пути. Отказаться от него – значит, отказаться от всего себя. От всей прожитой жизни. Такой подвиг посилен только уходящему в монастырь подвижнику. Не стоит упрекать Жванецкого в том, что у него нет на это сил. Он сам это прекрасно понимает. Помните?

«О себе я могу сказать твердо. Я никогда не буду высоким. И красивым. И стройным. Меня никогда не полюбит Мишель Мерсье. И в молодые годы я не буду жить в Париже. Я не буду говорить через переводчика, сидеть за штурвалом и дышать кислородом. К моему мнению не будет прислушиваться больше одного человека. Да и эта одна всё больше начинает иметь свое.

Я наверняка не буду руководить большим симфоническим оркестром радио и телевидения. И фильм не поставлю. И не получу ничего в Каннах. Ничего не получу в смокинге, в прожекторах в Каннах. Времени уже не хватит... Не успею. Даже простой крейсер под моим командованием не войдет в нейтральные воды... Из наших не выйдет. И за мои полотна не будут платить бешеные деньги. Уже нет времени.

И от моих реплик не грохнет цирк и не прослезится зал. И не заржет лошадь подо мной... Только впереди меня. И не расцветет что-то. И не запахнет чем-то. И не скажет девочка: "Я люблю тебя". И не спросит мама: "Что ты ел сегодня, мой мальчик?" Но зато... Зато я скажу теперь сыну: "Парень, я прошел через все. Я не стал этим и не стал тем. Я передам тебе свой опыт".

Это на самом деле исповедь от потрясения открытия своей обыденности. Драмы расставания с фальшивыми мечтами. Это стадия перехода из триумфа в трагедию.

Трагедия Жванецкого проявилась намного позже. Популярность в московской интеллигентской среде оказалась популярностью у буржуазии, но вовсе не популярностью у народа. Оказалось, что Жванецкий оторвался от народа и стал жить жизнью богемы – то, о чём он всегда мечтал. Народ жил очень тяжело, а Жванецкий не чувствовал этой боли. Он не понял, что эта боль от распада страны, оказавшейся в состоянии войны. И это война с тем Западом, который был источником вдохновения для целого поколения пророков и кумиров распавшейся страны. Этой войны Жванецкий не видит и не способен осознать, а осознав, не способен оценить.

Моральная неразборчивость Жванецкого выражается в его интервью финансируемым Западом русофобским изданиям. Для Жванецкого это лишь трибуна и возможность высказаться. То, что это выглядит как интервью геббельсовской газете с жалобой на СССР советского партийного еврея, он не думает. Вот в интервью «Собеседнику» Жванецкий выражает своё отношение к происходящему в России (о своем отношении к происходящему на Украине Жванецкий говорить боится и уходит от вопросов):

«Все дорожает. Всегда утешаешь себя: «Стало хуже, но еще терпимо». Но я интуитивно чувствую нарастание чего-то нехорошего. Вижу пересчитывание денег в карманах... Было время, когда ты не знал, сколько у тебя в кошельке. А сейчас должен знать.

При этом наше общество с радостью будет голодать, но строить ракеты... А того, чтобы и быть сытыми, и запускать ракеты, почему-то никто в правительстве еще не предложил».

А в 90-х он этого не видел? Или он тогда денег не считал? Тогда Лужков подарил ему джип и Жванецкий был в восторге. Его печатали и приглашали, он не нуждался. Но страна жила иначе. Люди всегда считали деньги в кошельке. Жванецкий этого не видел? А это фраза про «голодать, но стоить ракеты»? Это прямой упрёк в тупости. Нас уже развели в перестройку на криках о масле вместо пушек. Чем это кончилось, все увидели. По СССР, по Югославии, по Ираку и Ливии. По Сирии. Жванецкий не понимает такой простой вещи, что страна попала на грань военного вторжения Запада? Он не понимает, почему не удаётся совмещать пушки и масло? Он верит, что если сдаться и не делать пушки, то будет больше масла? Человек, о котором думали, что он умный, оказался так глуп?

Можно попытаться всё списать на местечковую одесскую ограниченность. На отсутствие государственнического инстинкта у выходцев из Одессы. Но я не соглашусь с этим по одной простой причине. В Отечественную войну Одесса стала городом-героем. В одесских катакомбах сражались одесситы, они стояли насмерть, но не отдавали врагу свой город. И это не город мещан и коллаборационистов. Это город имперцев, глубоко ощущавших свою причастность к большой стране, понимавших себя её неотъемлемой частью. И так как Одесса многонациональна, то и количество патриотов она дала из всех национальностей. Давид Гоцман из фильма «Ликвидация» - прототип реального героя и ещё одно тому подтверждение. Так кто же настоящий символ русской имперской Одессы – Жванецкий или Гоцман?

Одесская Хатынь 2014 года показала ещё раз истинную суть Одессы. Это наш город, город-герой, город-солдат. Но Жванецкий сказал, что теперь Одесса для него умерла, так как прежней Одессы больше нет. Разве нет? Ничем Жванецкий не осудил происходящее на Украине. Он всегда обходит эту тему. Просто его потрясает насилие и жестокость. Всё. Оно якобы существует само по себе. Без привязки к конкретным именам и фамилиям. Но так не бывает.

Можно ещё посчитать, что он опасается за жизнь тамошней родни. Но, цитируя самого Жванецкого, можно сказать: «Что-то мне мешает поверить в эту латынь». Ещё фраза из интервью «Собеседнику»:

«Но больше всего Жванецкого возмущают в России разгильдяйство и тотальная безнаказанность.

«Ко всему этому нельзя просто так относиться. То, что газовая система никудышная и дороги не чистят – это уже для России привычно. Но то, что не работают суды, для меня необычно. Это безобразие», - говорит Жванецкий».

Суды не работают? А раньше всегда работали? Россия балансирует на лезвии ножа. У неё война, санкции, НАТО по всем границам, Украина превратилась в плацдарм вторжения – а Жванецкий недоволен газопроводами и нечищеными дрогами. Где дороги не чистят? В Москве? В каком месте? У меня на Кубани везде чистые дороги. И газ в посёлки протянули несколько лет назад. У нас другая проблема – санкции ударили по благосостоянию всего народа. Бизнес очень трудно выбирается из завалов, созданных ещё в период развала СССР, когда страна потеряла общее пространство. К чему Михал Михалыч со товарищи в своё время очень хорошо руку приложили, сами того не ведая. А гонка вооружений, развязанная США, отвлекает деньги на ракеты, столь не любимые Жванецким.

Вот чем страна живёт. А «Дежурный по стране» этого не ведает, ибо с давних пор «живёт, под собою не чуя страны». Жизнь всё больше разводит Жванецкого и страну, в которой он живёт. Либеральная секта столицы заменила Жванецкому народ, и это трагедия писателя, талантливого, но очень ограниченного в понимании сути происходящего. 85-лет – возраст, от которого ждёшь извлечения уроков прошлого и мудрости в понимании ошибок, а так же мужества в их признании. Но, видимо, «Уже нет времени». А тот опыт, что есть у Жванецкого, нынешнему поколению не нужен.

Время Жванецкого ушло, хотя сам он этого не понимает. Жванецкий устарел настолько, насколько устарел либерализм. Суть творчества Жванецкого – поиски бытового мещанского счастья. В воюющей стране, пережившей распад, предательство и борющейся за жизнь, это мелко и пошло. Выяснилось, что главное предназначение Жванецкого – закрыть эпоху, сделавшую его знаменитым. Досада и разочарование – вот то, что осталось после Жванецкого. Грустный итог насыщенной, но бесполезной жизни.



Специально для ИА REX



Александр Халдей
https://cont.ws/@alex-haldey/1254615

[Марк]

Жванецкий юморист. Как ты себе представляешь юмор о кошмаре?
Типа чёрный юмор? или что?

Вот он и пережил свою эпоху. Когда стебаться над настоящим это уже преступление. Надо честно называть вещи своими именами - нацизм нацизмом, хищный капитализм - капитализмом зверей в человеческих одеждах.

Добавлено спустя 2 минуты 27 секунд:

Как можно смеяться над мелкими остротами о быте в России, когда знаешь, что по родным улицам юмориста - в Одессе и Киеве маршируют нацисты со знаменами и факелами? А он делает вид, что ничего этого не видит?

Марк, где-то я и согласен с тобой.. Но, сам посуди - не тот возраст у человека, чтобы заниматься баррикадами и активной политической деятельностью.

Как раз в таком возрасте можно уже говорить все, как в анекдоте - дедушка старый, ему все равно.
Раз молчит, значит одобряет все происходящее на Украине.

Добавлено спустя 1 минуту 45 секунд:

Да видит он. Ему 85. Когда тебе и Халдею будет столько же (если доживёте),что-нибудь поймёте.

Владимир Бушин и в 95 лет не потерял совести и остроты ума. Вот сама доживешь до 95 и будешь при сегодняшних убеждениях, честь тебе и хвала.

[Brittany]

Марк, Бушин не юморист.

[Марк]

Бушин не юморист.

А Жванецкий не мудрец и уже не вызывает смеха.

[mimo]

Как раз в таком возрасте можно уже говорить все, как в анекдоте - дедушка старый, ему все равно.
Раз молчит, значит одобряет все происходящее на Украине.

Марк, можно подумать, что на всех ваших выборах голосовал только один Жванецкий..

[Opti]

Бушин не юморист.

А Жванецкий не мудрец и уже не вызывает смеха.

Он не депрессует,уже молодец

[Марк]

"Спасибо тебе! Не поминай нас плохо. И прости. За всё! Советская Родина/ Жванецкий
https://cont.ws/@krylovael/1848398
"Она была суровой, совсем не ласковой с виду. Не гламурной. Не приторно любезной. У неё не было на это времени. Да и желания не было. И происхождение подкачало. Простой она была.

Всю жизнь, сколько помню, она работала. Много. Очень много. Занималась всем сразу. И прежде всего — нами, оболтусами.

Кормила, как могла. Не трюфелями, не лангустами, не пармезаном с моцареллой. Кормила простым сыром, простой колбасой, завёрнутой в грубую серую обёрточную бумагу.

Учила. Совала под нос книги, запихивала в кружки и спортивные секции, водила в кино на детские утренники по 10 копеек за билет.

В кукольные театры, в ТЮЗ. Позже — в драму, оперу и балет.

Учила думать. Учила делать выводы. Сомневаться и добиваться. И мы старались, как умели. И капризничали. И воротили носы.

И взрослели, умнели, мудрели, получали степени, ордена и звания. И ничего не понимали. Хотя думали, что понимаем всё.

А она снова и снова отправляла нас в институты и университеты. В НИИ. На заводы и на стадионы. В колхозы. В стройотряды. На далёкие стройки. В космос. Она всё время куда-то нацеливала нас. Даже против нашей воли. Брала за руку и вела. Тихонько подталкивала сзади. Потом махала рукой и уходила дальше, наблюдая за нами со стороны. Издалека.

Она не была благодушно-показной и нарочито щедрой. Она была экономной. Бережливой. Не баловала бесконечным разнообразием заморских благ. Предпочитала своё, домашнее. Но иногда вдруг нечаянно дарила американские фильмы, французские духи, немецкие ботинки или финские куртки. Нечасто и немного. Зато все они были отменного качества — и кинокартины, и одежда, и косметика, и детские игрушки. Как и положено быть подаркам, сделанным близкими людьми
Мы дрались за ними в очереди. Шумно и совсем по-детски восхищались. А она вздыхала. Молча. Она не могла дать больше. И потому молчала. И снова работала. Строила. Возводила. Запускала. Изобретала. И кормила. И учила.

Нам не хватало. И мы роптали. Избалованные дети, ещё не знающие горя. Мы ворчали, мы жаловались. Мы были недовольны. Нам было мало.

И однажды мы возмутились. Громко. Всерьёз.

Она не удивилась. Она всё понимала. И потому ничего не сказала. Тяжело вздохнула и ушла. Совсем. Навсегда.

Она не обиделась. За свою долгую трудную жизнь она ко всему привыкла.

Она не была идеальной и сама это понимала. Она была живой и потому ошибалась. Иногда серьёзно. Но чаще трагически. В нашу пользу. Она просто слишком любила нас. Хотя и старалась особенно это не показывать. Она слишком хорошо думала о нас. Лучше, чем мы были на самом деле. И берегла нас, как могла. От всего дурного. Мы думали, что мы выросли давно. Мы были уверены что вполне проживём без её заботы и без её присмотра.

Мы были уверены в этом. Мы ошибались. А она — нет.

Она оказалась права и на этот раз. Как и почти всегда. Но, выслушав наши упрёки, спорить не стала.

И ушла. Не выстрелив. Не пролив крови. Не хлопнув дверью. Не оскорбив нас на прощанье. Ушла, оставив нас жить так, как мы хотели тогда.

Вот так и живём с тех пор.

Зато теперь мы знаем всё. И что такое изобилие. И что такое горе. Вдоволь.

Счастливы мы?

Не знаю.

Но точно знаю, какие слова многие из нас так и не сказали ей тогда.

Мы заплатили сполна за своё подростковое нахальство. Теперь мы поняли всё, чего никак не могли осознать незрелым умом в те годы нашего безмятежного избалованного детства.

Спасибо тебе! Не поминай нас плохо. И прости. За всё!

Советская Родина.

Жванецкий

[Папа_Карло]

И прости. За всё! Советская Родина/ Жванецкий

Что то у меня сомнения, что это монолог Жванецкого.

Он пришел вот отсюда.

https://stihi.ru/2020/11/27/7031

[Марк]

Что то у меня сомнения, что это монолог Жванецкого.

Вы правы. Это не Жванецкий. Ему смелости, чувства справедливости не хватило для покаяния перед уходом навсегда. Ни разу не высказался. событиях 2 мая 2014 г. в Одессе.
Приписывают его некоему блогеру Ехидному Дугласу. Вроде бы проживающему в США.

[Марк]

Александр Проханов: Расчленение Джигарханяна
https://izborsk-club.ru/20385

Спойлер

На телевидении есть масса передач, которые ведут зрителей в спальни наших известных артистов, демонстрируют их брачные ложа, согретые множеством женских тел, показывают суды, на которых ближние и дальние родственники делят несметные состояния, квартиры, дачи, бриллианты, ведут в морги, где лежат измученные болезнями и старостями тела выдающихся актёров.

Величие Джигарханяна улетучивается, как только мы видим многочисленных родственников, что впиваются в тело обезумевшего актёра, рвут его на части. И актёр в старческом забытьи, роняя слюну на грудь, лепечет перед телевизионной камерой, вызывая не сострадание, а отвращение. Петросян, который всю жизнь прохихикал среди русских горестей и бед, скопил несметное состояние на русских слезах. Теперь это состояние вырывают из его рук алчные самки. Он упирается, пучится, выкатывает мутные глаза, и мы видим, что таится за его шуточками о русских пьяных мужиках и постылых тёщах.

Баталов — изысканный интеллигент, незабываемые фильмы «Летят журавли» и «Девять дней одного года»… Как прекрасен Баталов в фильме «Бег», снятом по Булгакову. И какая жуть творится вокруг его огромного наследства! Как истирается его имя, тонет в кипящем вареве алчности и лжи.

А Конкин, этот очаровательный мент, который учит нас праведности, отваге, верности Родине. Какую жуть о нём показывает ошалевшему народу телевидение! Какая маска сброшена, как разрушена репутация! Теперь, когда будем смотреть фильм «Место встречи изменить нельзя», увидим другого человека, будем разгадывать, какая же мотивация заставила его говорить возвышенные слова в этом советском фильме.

А Максакова, сбежавшая на Украину и поносящая Россию? Её окружают криминал и преступный мир, шпионы и диверсанты, она вся во тьме, как женщина из преисподней.

Этих передач несметное множество, они следуют одна за другой. После этих передач профессии актёра, режиссёра кажутся самыми лживыми, бесстыдными, бессовестными. Это — маскарад, праздник личин. Когда на этом маскараде гаснут свечи, смываются белила с лица, то открываются страшные уродливые черепа с глазницами, полными червей.

Что удивительно: все эти престарелые актёры, уже ушедшие со сцены, продолжают лезть на экран, идут на те жуткие передачи, выворачивают свои подштанники и задирают юбки, плещутся в лоханях, полных отходов. Как отвратителен на экране, на глазах у всей России любовный поцелуй двух стариков — Бари Алибасова и Федосеевой-Шукшиной. Эти ласки двух истлевающих тел страшно позорят имя Василия Шукшина, стирают его образы в «Калине красной», в фильме «Они сражались за Родину».

Зачем государственное телевидение показывает эти мерзости? Возникает мысль, что мерзостями, исходящими от режиссёров, актёров, звёзд шоу-бизнеса, заслоняют другие мерзости, которые творятся в политической элите России. За актёрскими гадостями и растлениями власть скрывает свои растление и гадость. Это яркая кислотная отвратительная ширма, это стекло, сквозь которое виден весь кошмар нынешней политической элиты.

Но ведь в сегодняшнем государстве Российском помимо суррогатных матерей, алчных незаконнорождённых сыновей и дочерей, склок и скандалов творятся прекрасные дела. Спущен на воду ледоход «Сибирь» — уникальная восхитительная громада, придумать, создать, построить которую стоит колоссальных сил, ума, совести, государственного служения и трудолюбия, требует понимания сегодняшнего мира, природы, экономики, обороны, геополитики. Такое судно мог задумать огромный ум, интеллект. У судна есть отдельные элементы конструкции, которые были впервые установлены на этом ледовом ковчеге. Атомные реакторы нового типа, новые металлы и сплавы, из которых построен корпус, сама конструкция корпуса, способная пробивать четырёхметровые льды, системы навигации, управления, искусственный интеллект, все последние достижения цифрового мира…

Ледоход «Сибирь» — это ковчег, который движется по огромной северной дуге великого русского кольца. В этом кольце Транссибирская магистраль касается берега океана, и это континентальное стремление подхватывается гигантской океанской дугой через Охотское море и Берингов пролив, Ледовитый океан, Северный морской путь и, достигая Мурманска, вновь смыкается с Транссибирской магистралью. Это великое русское кольцо под стать Великому шёлковому пути Китая. Осмыслить это кольцо политически, экономически, демографически, понять ленточную цивилизацию, которая складывается вокруг этих сухопутных и морских путей, осмыслить, сколько разных народов, больших и малых, поселилось по всему этому гигантскому кольцу, — вот задача современного ума, задача, которую ставит перед собой вероучение Русской Мечты. Оно рассказывает об Арктике Русской Мечты, о цивилизации Полярной звезды, о прорыве русского человека в ледовые пространства, где существует райская благодатная страна Беловодье. Там нет насилия, пагубы, лжи, нет жутких и отвратительных человеческих страстей, низменных чувств и погони за золотым тельцом, а есть божественная красота, чистота и бессмертие.

Ледокол Русской Мечты пробьёт путь среди полярных ночей и мёртвых торосов — пробьёт путь для русской истории, для её следующего, наступающего на наших глазах периода.

ИСТОЧНИКЗавтра
VK Facebook Twitter Email
Александр Проханов

http://zavtra.ru