О Европе,отделено...

[Солнышко]

Очевидно же ,что Европа разлагается-сначала пидерастию сделали нормой,однополые браки,эвтаназию,на днях прочла,что узаконили и детскую эвтаназию.Теперь речь идёт о признании педофелии(уж не знаю,что может быть страшнее) нормой.И отдельные партии предлагают разрешить венчание с детьми...
И за эту Европу вышли на майдан идейные???

[monroe]

[Папа_Карло]

Георгий, как истинно русский и православный ввинтился в толпу, и воззвал к Господу. Господь наш всемогущий подал вагон точно к небритой личности Георгия. Тот заскочил внутрь, и занял место согласно купленному билету. Вовремя. Спустя какое-то время были забиты все купе, и люди принялись садиться на пол в проходе. На них стали орать, чтобы они поднялись, ибо так больше влезет. Скоро было заполнено всё. Часть немецких и прочих трудящихся осталась на перроне, и возопила, что их не пускают с билетами.

Вспомнил Шантарам.

Глава 5

Длинная плоская лента платформы для поездов дальнего следования протянулась в бесконечность под высокими закругленными металлическими небесами вокзала Виктория. Херувимами этих архитектурных небес были голуби, порхавшие с одного карниза на другой в такой вышине, что разглядеть можно было лишь мельтешение каких-то бесплотных небожителей, сотканных из белого света. Огромный вокзал по праву славился великолепием своих башен и фасадов, украшенных замысловатым узором. Но особой, возвышенной красотой отличался его внутренний зал, напоминавший собор. Функциональность сочеталась здесь с художественной фантазией, и вечные ценности искусства приковывали к себе не меньшее внимание, чем сиюминутные заботы.

Спойлер

Целый час я сидел в куче нашего багажа, наваленного в начале платформы, с которой поезда отправлялись на север. Время шло к вечеру, и вокзал был заполнен людьми, их пожитками и разнообразными живыми или недавно умерщвленными сельскохозяйственными животными.

Прабакер уже в пятый раз оставил меня, бросившись в людскую круговерть между двумя соседними составами. Пять минут спустя он в пятый раз вернулся.

— Ради бога, Прабу, посиди спокойно.

— Мне нельзя сидеть спокойно, Лин.

— Ну, тогда пошли на поезд.

— И на поезд нельзя. Еще не наступило время идти на поезд.

— А когда же оно наступит?

— Я думаю, совсем очень недолго, почти скоро… Слушай, слушай!

Прозвучало какое-то объявление. Возможно, на английском. Оно было похоже на сердитое ворчание не вовремя разбуженного пьяного, многократно усиленное и искаженное конусообразными воронками древних громкоговорителей. Напряженное внимание, с каким Прабакер вслушивался в эти раскаты, сменилось выражением крайней муки.

— Давай, Лин! Скорее! Скорее! Нельзя здесь рассиживаться!

— Послушай, Прабу. Я вот уже час сижу здесь, как изваяние Будды, а теперь вдруг ни с того ни с сего надо нестись сломя голову?

— Да, баба. Оставь изваяние. Не до Будды сейчас — да простит меня его святость! Надо быстро-быстро торопиться. Он идет! Мы должны быть готовы! Видишь его? Он приближается!

— Кто приближается?

Прабакер вглядывался в толпу на платформе. Что бы ни значило прозвучавшее объявление, но оно мгновенно сорвало людей с места, и они ринулись к двум поездам, запихивая свои вещи и самих себя в двери и окна. Из этой суматохи вынырнул какой-то человек, шагавший в нашем направлении. Он был огромен — такие гиганты мне до сих пор почти не встречались, — метра два ростом, мускулистый, с длинной густой бородой, покоящейся на мощной груди. На нем была форма бомбейского носильщика — картуз, рубашка и шорты из грубой ткани цвета хаки с красными полосками.

— Он! — сказал Прабакер, глядя на гиганта с восхищением и ужасом. — Сейчас тебе надо идти с этим человеком, Лин.

Носильщик явно привык иметь дело с иностранцами и сразу взял быка за рога, вытянув ко мне обе руки. Я решил, что он хочет обменяться рукопожатием, и протянул ему свою, но он отпихнул ее с таким видом, который не оставлял сомнений, что он относится к подобным глупостям с крайним отвращением. Сунув руки мне под мышки, он приподнял меня и поставил в сторонку, дабы я не путался среди багажа. Когда ты весишь девяносто килограммов, а тебя вдруг без малейшего усилия поднимают в воздух, это приводит в некоторое замешательство, хотя в то же время и бодрит. В тот же момент я решил беспрекословно подчиняться этому носильщику, по возможности не роняя при этом собственного достоинства.


Гигант одной рукой ухватил мой тяжелый рюкзак, другой — сгреб остальные пожитки, а Прабакер тем временем затолкал меня носильщику в тыл и собрал в кулак его форменную рубашку в виде своего рода хвоста.

— Хватайся, Лин, — велел он мне. — Держись за эту самую рубашку и никогда ни за что не отпускай ее. Дай мне глубокое специальное обещание, что ты не отпустишь рубашку.

У него было настолько необычное для него выражение лица — крайне серьезное и озабоченное, что мне оставалось только кивнуть и взяться за рубашку.

— Нет, Лин! Дай обещание словами. Скажи: «Я никогда больше не отпущу эту рубашку». Скорее!

— О господи! Ну хорошо. Я никогда больше не отпущу эту рубашку. Ты удовлетворен?

— До свидания, Лин! — вскричал вдруг Прабакер и, вклинившись в толпу, затерялся в ней.

— То есть как? Куда ты, Прабу? Прабу!

— Ладно, идем, — пророкотал носильщик голосом, который он раздобыл не иначе как в медвежьей берлоге и долго выдерживал в жерле какого-то ржавого старинного орудия.

Он врезался в толчею, таща меня на буксире, высоко задирая могучие колени и пиная ими окружающих. Люди рассыпались перед его коленями во все стороны. Если они не рассыпались сами, их отбрасывало.

Извергая проклятия, угрозы и оскорбления, носильщик прокладывал путь сквозь людскую массу. Вокруг стоял невообразимый шум — я, казалось, кожей ощущал, как вибрирует воздух. Люди вопили так, будто очутились в центре какого-то ужасного катаклизма. Над их головами ревели что-то невразумительное громкоговорители. Со всех сторон раздавались свистки, гудки и звонки.

Мы остановились перед одним из вагонов, который, подобно всем остальным, был заполнен до отказа. Двери были наглухо забиты человеческими ногами, торсами и головами. В изумлении и немалом смущении я прилепился к носильщику, продолжавшему орудовать своими неутомимыми и несокрушимыми коленями с таким же успехом, как и на платформе.

Наше победное шествие прекратилось лишь в самой середине вагона. Я решил, что человеческая масса оказалась здесь слишком плотной даже для этого Джаггернаута [Джаггернаут — статуя бога Кришны, вывозимая на ежегодном празднестве.], и еще крепче вцепился в его рубашку, страшась отстать от него. Он заворочался, и сквозь несмолкающий рев толпы я вдруг услышал чей-то голос, повторявший, как настойчивое жалобное заклинание: «Сарр… Сарр… Сарр… Сарр…»

Наконец до меня дошло, что голос принадлежит моему носильщику, а слово, которое он повторяет с таким отчаянием, — «сэр». Я не сразу понял это, потому что ко мне давно уже никто так не обращался.

Отпустив его рубашку, я огляделся и увидел Прабакера, распластавшегося на скамейке во всю ее длину. Он с боем прорвался в вагон одним из первых, чтобы занять для нас места, и охранял их всем своим телом. Переплетя ноги вокруг подлокотника со стороны прохода, руками он вцепился в подлокотник с противоположной стороны. С полдюжины мужчин, набившихся в купе, всеми силами старались оторвать его от сиденья. Они тянули и дергали его, таскали за волосы и колотили по лицу. Прабакер не мог защититься от них, но, когда он увидел меня, торжествующая улыбка пробилась на его лице сквозь гримасу боли.

Я в остервенении раскидал мужчин, хватая их за рубашки и отбрасывая в сторону с силой, какую наши руки приобретают в минуты праведного гнева. Прабакер спустил ноги на пол, и я сел рядом с ним. Тут же началась потасовка за третье освободившееся место. Носильщик сгрузил багаж у наших ног. Его лицо, волосы и рубашка были мокрыми от пота. На прощание он кивнул Прабакеру с глубоким уважением. Не менее глубоким было и презрение, сквозившее во взгляде, которым он окинул меня. Затем он стал протискиваться к выходу, понося на чем свет стоит всех, кто попадался на его пути.

— Сколько ты заплатил этому типу?

— Сорок рупий, Лин.

Сорок рупий. Носильщик протащил сквозь толпу весь наш багаж вместе со мной за каких-то два американских доллара.

— Сорок рупий?

— Да, Лин, — вздохнул Прабакер. — Я понимаю, это очень много. Но такие замечательные колени дорого стоят. Они очень хорошо знамениты, его колени. На вокзале был целый конкурс за его колени среди гидов. Но я убедил его помочь нам, потому что я сказал ему, что ты… не знаю, как это правильно будет по-английски… ну, что у тебя не совсем хорошая голова.

— Это называется «умственно отсталый». Ты сказал ему, что я умственно отсталый?

— Нет-нет! — ответил Прабакер, всесторонне обдумав это выражение. — Наверное, надо перевести это как «дурачок».

— Значит, ты сказал ему, что я дурачок, и тогда он согласился перенести наши вещи?

— Да, — ухмыльнулся он. — Но не простой дурачок, а очень, очень-очень большой.

— Понятно…

[Папа_Карло]

Еще

Спойлер

Стоило поезду тронуться с места, как все распри и стычки прекратились, и воцарилась атмосфера подчеркнутой любезности и благовоспитанности, сохранявшаяся до самого конца путешествия.

Мужчина, сидевший напротив меня, случайно задел мою ногу своей — самым краешком ступни, я едва заметил это, — но он тут же коснулся рукой моего колена и приставил кончики пальцев правой руки к своей груди — этот индийский жест означает извинение за ненамеренно причиненное неудобство. Точно с таким же уважением, вниманием и заботой обращались друг к другу пассажиры во всем вагоне.

В ту первую вылазку из города я был возмущен столь внезапной показной вежливостью после бешеной драки при посадке. Беспокойство из-за легкого толчка ногой казалось сущим лицемерием после того, как всего несколько минут назад люди были готовы повыбрасывать друг друга из окна.

Но теперь, совершив очень много поездок в переполненных провинциальных поездах, я понимаю, что ожесточенная схватка за место в вагоне и учтивая предупредительность — проявления одной и той же философии, основанной на принципе необходимости. Для посадки на поезд требовалось столько же физических усилий и агрессивности, сколько вежливости и обходительности необходимо было для того, чтобы сделать путешествие в тесноте по возможности приятным.

[Папа_Карло]

В Валенсии из-за сильных ливней и наводнений погибли более 70 человек

Добавлено спустя 1 минуту 31 секунду:
Власти Валенсии объявили максимальный красный уровень опасности. Угрозу сильных ливней обозначили еще в восьми регионах страны. Премьер-министр Испании Педро Санчес созвал кризисный комитет по борьбе с последствиями стихии.

Сейчас в стране закрыты 60 дорог, в том числе основные магистрали – A-3 и A-7, отменены авиарейсы, нарушено железнодорожное сообщение. Без света остаются около 155 тыс. домохозяйств.

Спасательные работы продолжаются, власти привлекли военных.

[Папа_Карло]

«Турбо-программа» по трудоустройству граждан Украины в Германии провалилась, пишет газета Bild.

По данным Счётной палаты ФРГ выяснилось, что в этом году 40% украинцев после окончания языковых курсов получили вакансии от центров занятости, но работать по ним пошло менее одного процента.

В прошлом году из получивших вакансии «ни один так и не вышел на работу».

[Папа_Карло]

Для Польши характерно то, что она на политической карте мира появилась одновременно, я не могу сказать, с Россией. Она появилась одновременно с Киевской Русью. То есть это где-то 8-9 век. И появилась уже как протопольское государство. На современных картах просто указывается Польша. Я думаю, что там такая же ситуация, как у нас. Если бы мы с вами перелетели на машине времени в Киев в 9-10 века, попытались вот на этом языке говорить, нас бы не очень поняли. Думаю, что то же самое, что и с Польшей, тот польский, который был в 9-10 веке, он отличается от нынешнего. Ну, известно уже, хорошо известно и доказано то, что царедворцы Московской Руси до Петровской и даже начало Петровской эпохи в качестве иностранного языка использовали польский, и, в частности, с тем же Мазепой говорилось на польском языке для того, чтобы простые рядом казаки и слуги не понимали. То есть мы, в общем-то, похожи, мы имели все основания претендовать на гегемонию в Восточной Европе. Но по целому ряду причин, в силу, я бы сказал, неумения Польши соотнести возможности и замах, Польша сама себя убила бумерангом от моря до моря, ну и от Берлина, ну где-то там, да, до Москвы примерно.

Николай Межевич, главный научный сотрудник Института Европы РАН

[Папа_Карло]

Толпа забросала камнями и грязью испанского короля Филиппа VI, королеву Летицию и премьера Санчеса, — Euronews

В результате наводнения, обрушившегося на Испанию, погибли уже 272 человека. Охрана попыталась прервать визит и вывести короля в безопасное место — но безуспешно. Королева Испании Летиция также подверглась гневу и критике в зоне бедствия под Валенсией

«У нас ничего нет, у вас есть все. У нас ничего нет, мы как собаки»

Полиция применила конных офицеров, чтобы попытаться взять ситуацию под контроль.

[Brittany В сети]

17.11.2024:
Марш либералов в Берлине: Вдова-экстремистка Навальная залезла на стол

«Антивоенный марш» российской политической эмиграции прошел сегодня по Берлину. Телеканал-иноагент «Дождь» оценил численность участников акции в 5 тыс человек, те, кто не любит иноагентов в России – в 500 человек. Полиция немецкой столицы предпочла придерживаться золотой середины и дала цифру 1800.

Спойлер

Как ни странно, все три оценки могут оказаться верными. Дело в том, что в Берлине сегодня +6 и дождливо. Поэтому публика (а там были и украинские, и белорусские эмигранты) могла рассосаться.

Организаторы видимо предчувствовали такой сценарий и поэтому пытались развлечь участников мероприятия по ходу шествия. В колоне двигался грузовичок, а на нем стоял небольшой стол. Либеральные селебрити периодически залезали на эту импровизированную трибуну.

«Я первый раз выступаю на столе, но если нужно залезть на стол и сказать, что Путин — убийца, значит, я залезу на стол и скажу, что Путин — убийца», — пообещала вдова-экстремистка Юлия Навальная.

В колонне доминировали бело-голубые флаги либеральной оппозиции, также было много украинских «прапоров» и даже флаги запрещенного в России ЛГБТ. Российских триколоров почти не было. Как сообщает «Осторожно новости», вышедшего с флагом РФ Луку Андреева протестующие назвали «фашистом» и «рашистом», и попытались напасть на него. Затем мужчина «в красном шарфе», который, судя по всему, являлся организатором марша, забрал флаг у Луки.

Спойлер

Но парень с триколором нес плакат против НАТО и обвинял участников в двойных стандартах.

«Любой конфликт имеет две стороны. Снабжение идет обеих сторон. Если вы против войны, вы не должны говорить, что РФ должна что-то прекратить. Прекратить должны обе стороны», – заявил он «Дождю».

Марш закончился у российского посольства, куда передали требования немедленно вывести войска с Украины, лишить президента РФ Владимира Путина полномочий и привлечь его к суду, а также освободить всех «политзаключенных».
https://www.politnavigator.net/marsh-liberalov-v- ... alnaya-vystupila-na-stole.html