А.Невзоров Теперь у нас есть – какая неожиданность! – новость с Донбасса. Новость о том, что оказывается, в донбасских подвалах и тюрьмах содержится примерно 300 граждан Российской Федерации. Это те самые романтики, которые когда-то кинулись спасать Донбасс, спасать «русскую идею». Непонятно, сколько их в реальности, в действительности сидит по этим ямам и подвалам…есть интервью с людьми, которые в эти подвалы попали. Там есть персональные истории просто, поэтому есть свидетельства.
Цифры мои, честно говоря, побольше, потому что помимо официальных подвалов в МГБ Донбасса есть еще всякие ямы, зинданы и другие емкости, вмещающие по два-три романтика.
И вот эти донбасские уголовники теперь рвут на себе волосы, не понимая, что делать с этими людьми, потому что выпускать их нельзя, расстреливать уже опасно, а удерживать очень хлопотно. Эти все люди, каким образом оказались там, по этим тюрьмам? Те, действительно, наивные романтические мальчики, которые по зову сердца и телевизора кинулись помогать восставшим как бы шахтерам, но оказались невольными свидетелями бесконечной череды изнасилований, грабежей, отъема собственности, бессудных массовых расстрелов. И, разумеется, как свидетели они никому не нужны.
Плюс надо понимать, что они не простят того, что с ними сделали. тем, кто приехал туда воевать за этот «Русский мир», этот же «Русский мир» повыбивал и печень, и зубы и переломал пальцы…Кому-то даже предложили собрать побольше денег, чтобы родственники выкупили их, как сомалийские пираты поступают обычно.
Теперь, я подозреваю, что если эти люди выйдут из тюрем, они выйдут сильно обиженными. И даже если им, скажем так, умело отрежут языки, но найти нормального сурдопереводчика теперь не проблема. И все равно о том, что с ними происходило, они смогут рассказать. Конечно, их там пытали, потому что ведь это же тоже скрепа, и тюрьма без пытки – это как свадьба без музыки или как компьютер без интернета.
Они провинились тем, что они стали свидетелями не только воровство, это и массовые убийства, это и бесконечно жестокие изнасилования. И я подозреваю, что они выйти оттуда либо не смогут, либо выйдут уже совсем обиженные и никто, не один человек в мире, кроме их родных, уже про них не вспоминает. России они тоже уже не нужны, потому что, например, ФСБ никогда не будет принимать никаких усилий, чтобы их освободить. Понятно, что если человек способен куда-то ехать и что-то защищать с оружием в руках, то такой человек лучше пусть где-нибудь будет подальше, а еще лучше пусть будет в заточении. Потому что у него одни взгляды, а завтра он выйдет обиженным, и у него будут взгляды совершенно другие.
Донбасским уголовникам тоже эти люди не нужны, потому что они могут разоблачить те преступления, которые совершались. Они не нужны Кремлю, потому что если они заговорят, это нанесет огромный ущерб идеологии. То есть, грубо говоря, с ними только одни простые и сложные проблемы.
Александр Глебович, а как вы думаете, ведь и сами руководители ДНР тоже никому не нужны. Они тоже в какой-то момент вот так же сгинут. Их тоже никто не будет искать, поддерживать выручать. В тех же подвалах они все вместе могут и сгинуть.
Я еще и к тому, что все равно поддержка того режима, который, как установлено, бессудно держит граждан Российской Федерации в своих тюрьмах, все равно продолжает осуществляться и обходится весьма дорого. И это отчасти объясняет загадку, которая есть на сегодняшний день – вот это бешенство налоговой матки, почему оно началось именно сейчас. Понятно, что есть забавы этих дуболомов со звездочками в Сирии, понятно, что есть Крымы всякие, еще надо оплачивать дикие фантазии Яровой, которая придумала закон, который не имеет никакого практического смысла…
Александр Глебович, а есть экономный вариант. Если мы боимся, что Россия очень повредится имиджем, если извлечет этих граждан из подвалов ДНР, — можно их извлечь, объявить наемниками и посадить в тюрьму. А можно извлечь и, объявив наемниками, сразу отправить в Сирию примкнуть к какому-нибудь Вагнеру, а можно даже в Центральноафриканскую республику.
Оленька, поймите, вот сейчас уже никто не хочет разбираться. Собственно говоря, мужичок просто поехал на Донбасс для того, чтобы разжиться новым ковром и холодильником у какой-нибудь запуганной украинской семьи, или он туда поехал, что называется, по зову сердца и телевизора, и он очень идейный и будет сражаться всюду, со всеми и везде. Вот никто в этом разбираться уже не будет. Эти люди никому не нужны. Я боюсь, что на этой милой беседе на радио «Эхо Москвы» вообще всякий интерес к ним и завершится. И мы с вами забудем, и все остальные забудут.
Объясните мне, Александр Глебович, такой феномен российского общества, что довольно большое количество людей знают о существовании этих самых добровольцев, потому что это члены их семей, их соседи, друзья, — и никогда, никуда они не выйдут и не спросят, а где же деточки наши? Может быть, они погибли, может быть, их надо искать? Может быть, они ранены? Может, им нужно чем-то помочь? Дорогой Владимир Владимирович, сделайте что-нибудь. Почему все молчат?
Я полагаю, что глубина бюрократической, административной трясины в России настолько велика, что вы можете пытаться барахтаться в ней до скончания века. Наверняка кто-то это уже делает. Но мы прекрасно знаем, что существует только то, что есть в эфирах на телевидении и в известной степени в интернете. Вот это да, реально. А то, что происходит где-то по административных кулуарах, не имеет ни смысла, ни жизни, ни какого бы то ни было результата.
Может быть, они и ходят, может быть, они и ищут. Но, скажем так, они не найдут
https://echo.msk.ru/programs/nevsredy/2254828-echo/