С осени в Администрации президента лежит согласованный пакет документов о слиянии Конституционного и Верховного судов. У проекта почти нет противников, разве что председатель КС Зорькин в декабре выразил осторожный протест, который, впрочем, никто не стал принимать всерьез.
Суперсуд должен объединить в своих руках три инструмента: правотворчество (за это раньше отвечал Высший арбитражный суд), исправление судебных ошибок (Верховный суд) и толкование Конституции (собственно КС), создающее как бы рамку, в которой используются два других инструмента. Чтобы суперсуд появился, нужно немного отредактировать Конституцию, подправить несколько законов и назначить туда фигуру подходящего калибра. С точки зрения многих, следующее место работы премьера Дмитрия Медведева давно определено.
....
Если что-то и представляет сегодня интерес, так это не будущее место работы Медведева, не отмеренный ему срок на посту премьера, а сама его политическая биография. Медведеву 51 год, он вынырнул из приемной зама Собчака Владимира Путина, как метеор пронесся по российскому политическому небосводу, поработал президентом, премьером и теперь, кажется, сидит у разбитого корыта. Один из самых либеральных политиков из числа друзей президента Путина, Медведев умудрился за девять лет политической карьеры лишиться доверия интеллигенции – собственного, родного ему класса, поссориться с другими либералами из окружения Путина, кратно увеличить количество врагов среди силовиков и так далее, и так далее, и так далее. Что не так с Медведевым?
- Спойлер
- Ответ на этот вопрос может выглядеть просто или сложно, в зависимости от желания спрашивающего. Говоря попросту, Медведев давно уже работает на постах, которым не вполне соответствует. Замглавы кремлевской администрации – очевидно его должность. «Социальный» вице-премьер – уже не вполне. Медведев не умеет, как выражаются, «говорить с людьми», то есть делать вид, что внимательно слушает и решительно отвечает на простые просьбы и жалобы граждан.
Он также не склонен к аппаратной работе: ему просто не хватает аппаратной жилки, чтобы обыгрывать таких въедливых бумажных монстров, как Игорь Сечин или Сергей Собянин. И менеджерские навыки Медведева далеки от идеальных: многие чиновники, работавшие или работающие с ним, говорят, что он больше любит слушать себя, чем других. Его карьера – пример того, как выглядит разрыв между социальными компетенциями и занимаемым постом: не нужно быть либералом или государственником, чтобы это заметить.
Сложное объяснение должно начинаться не с вопроса «что не так», а с вопроса «почему все-таки». Почему все-таки Медведев работал там, где работал и работает? В американской политике сегодня одним из самых важных является понятие «суррогат» – человек, представляющий позицию президента США Трампа для аудитории того или иного медиа. Медведев был и остается идеальным суррогатом, аватаром Путина: самым безопасным, в целом безынициативным, гладко говорящим и не стыдящимся менять взгляды вслед за своим оригиналом.
В те времена, когда президенту Путину еще были нужны приличные (по западным меркам) суррогаты, Медведев легко обыгрывал на этом поле и Кудрина, и Суркова, и Сечина. За его словами, которые ему до сих пор очень нравится произносить, не стояло и не стоит ничего, кроме самих этих слов. Медведев сегодня, как и в 2009 году, представляет собой политика, для которого пиар, медийность, риторика и есть политика. То, что другие используют в качестве инструментов достижения целей, Медведев, кажется, понимает как цель.
Интеллигент в Кремле
Но дело не только в личных качествах премьера и степени их опасности для его патрона. Медведев – яркий представитель того класса, который волей случая сначала получил монополию на власть в России, а потом раскололся надвое: одни пошли в Кремль, другие – в оппозицию. Речь про детей номенклатурной интеллигенции двух столиц, которые стали кадровым резервом и для олигархата, и для высшего российского чиновничества, и для интеллектуальных лидеров оппозиции.
И Ходорковский, и Кудрин, и Шувалов, и Прохоров происходят из этой прослойки: чьи-то родители были на средних этажах советской элиты, чьи-то возглавляли университетские кафедры, но в общем не сильно отличались друг от друга. Глядя на то, что сегодня называется московским светом, можно заметить, что именно дети этой части советской интеллигенции составляют его ядро: люди, воспитанные в атмосфере советской культуры компромисса и европейского этикета.
Вопрос, стоят ли они у власти или при власти, является принципиальным для понимания политической биографии Медведева. Дерево свободы, как утверждал Джефферсон, нужно иногда поливать кровью тиранов и патриотов. Развернув этот тезис в обратную сторону, мы получим утверждение, согласно которому дерево тирании требует для полива крови любителей свободы и слуг тирании. Факт заключается в том, что именно дети советской номенклатурной интеллигенции стали поставщиками донорской крови для дерева модерной российской диктатуры: и в качестве «патриотов», и в качестве слуг, наемников этой диктатуры.
Странный, возможно, тезис о том, что ни Медведев, ни Кудрин, ни другие либералы никогда не были властью, эмпирически подтвержден многократно. Не они расстреливали Белый дом, для них его расстреливал Ельцин. Не они сажали и сажают силовиков, это силовики сажают их и иногда друг друга. В случае с биографией Медведева этот тезис подтверждается тем, как не сработал пресловутый эффект президентского кресла, которое он занимал четыре года. Власть в России (поистине темная материя), как оказалось, не «греет» любого, кто обладает ее инсигниями: величие или хотя бы его протез в виде высокого рейтинга – атрибуты личности, а не мебели. И в 2009-м, и в 2017-м у Владимира Путина было больше власти, чем у Дмитрия Медведева, хотя в 2009-м первый был подчиненным второго.
Власть как ставка, как вызов, как решение и как судьба – не удел интеллигенции. Это, пожалуй, главный вывод, который можно сделать из политической биографии Медведева.
http://carnegie.ru/commentary/?fa=68447